Виталий Третьяков НЕ ХОЧЕТСЯ писать этот текст, а нужно.
Не хочется называть эту фамилию, а придется, хотя бы однажды. Фамилия - Хинштейн.
Удивление, высказываемое некоторыми, почему журналистская корпорация в своей массе, или "коллеги", как выражаются удивляющиеся, не выступают в защиту данного субъекта, думаю, не вполне искренне.
Во-первых, многие члены журналистской корпорации по понятным причинам не считают данного человека своим коллегой.
Во-вторых, если он, даже вопреки очевидности, журналистом является, ливший грязь на коллег не может и не должен рассчитывать не только на их защиту, но даже и на сочувствие.
В-третьих, в данном случае многие бы воспользовались формулой, как утверждают, предложенной Иосифом Бродским: если он против колхозов, то тогда я за колхозы.
Вот почему "Независимая газета", ее журналистский коллектив - и это наше согласованное решение - не будут участвовать ни в каких акциях, направленных на защиту или даже поддержку данного субъекта.
Вместе с тем я хотел бы от имени "НГ" в целом и своего в частности заявить:
1) до тех пор пока тот или иной человек считается, хотя бы по формальным признакам, членом журналистской корпорации, то есть журналистом, любые акции властных или правоохранительных органов, направленные на какое-либо ограничение его профессиональной деятельности, недопустимы в обществе, являющемся и считающем себя демократическим;
2) тем более недопустимы и по сути незаконны любые репрессивные и внесудебные действия против журналиста, особенно если они связаны с исполнением журналистом его профессиональных обязанностей;
3) нельзя признать серьезным оправданием таких репрессивных акций и даже угрозы их использования (психологическое давление) тот факт, что сам журналист в своей профессиональной или якобы профессиональной, но кажущейся таковой обществу деятельности нарушал очевидные и не столь очевидные нормы как профессиональной, так и человеческой этики или даже более того. По понятным причинам в данном случае мы не собираемся подсказывать властным и правоохранительным органам, как можно и нужно действовать. Ограничимся лишь тем, что сошлемся на существование в демократических обществах, включая Россию, двух таких фундаментальных институтов, как Закон и Суд;
4) в силу вышеизложенного нашим глубоким убеждением является то, что даже кажущаяся пригодность данного субъекта для проведения против него репрессивных мер или психологического давления не меняет абсолютной непригодности и злокачественности и по сути, и по форме таких мер и такого давления, как направленных на ограничение, а возможно, и на пресечение свободы прессы и свободы выполнения журналистами их профессионального долга;
5) мы категорически протестуем против любых - как удачных по выбору объекта, так и неудачных - попыток ограничения свободы печати и именно с этих позиций будем воспринимать и доносить до общественности дальнейшее развитие событий вообще и данного случая в частности.
Мы заранее отвергаем любую интерпретацию нашей позиции, с какой бы стороны эта интерпретация ни исходила, в любом ином смысле кроме того, который заложен в эту позицию нами, журналистами "НГ".
Дарья Гармоненко