Елена Шестернина В СТАТЬЕ "Особый путь России" немецкая газета "Ди Вельт" пишет: "За короткий промежуток времени Россия переживает второе потрясение. От катастрофы "Курска" к пожару на Останкинской телебашне, от морских глубин к высотам неба. В стране быстрыми темпами пошел процесс "технического распада". Россия стала фактором риска и для самой себя, и для других государств. И когда президент Путин говорит об "упадке целой страны", следует обратить внимание, что это слова человека, еще несколько месяцев назад обещавшего возвращение "сильного государства".
Статья в ведущей испанской газете "Паис" вышла под заголовком "Россия как катастрофа". "Таймс" считает катастрофу с Останкинской телебашней "чертовски символичной". "Как только сами люди усматривают в каждой трагедии проявление национального упадка, эти инциденты приобретают политическую окраску, которой на самом деле просто нет". Газета "Гардиан" полагает, что "шпиль самого высокого в Европе строения зашатался, превратившись в жестокий символ того, как некогда высокие устремления России обернулись унижением".
"Как и затопление "Курска", катастрофа (в Останкино) нанесла очередной удар по престижу России как технологический державы первого эшелона, - пишет "Нью-Йорк таймс". - Как и в случае со взрывом и затоплением подлодки две недели назад, спасатели продемонстрировали полное отсутствие необходимого оборудования и незнание, как справиться с катастрофой, даже тогда, когда пожар достиг уровня обычного небоскреба". "Как и "Курск", - продолжает автор статьи, - Останкинская башня долгое время олицетворяла триумф российских - вернее, советских - технологий, тогда, когда Кремль стремился произвести впечатление на друзей и врагов своей способностью мыслить в гигантских масштабах".
Большинство авторов статей в западной прессе, посвященных теме пожара в Останкино, обращают внимание и на разницу между поведением президента России в случае катастрофы "Курска" и пожара телевизионной башни. Автор статьи в "Уолл-стрит джорнэл" в статье "Путин поспешил взять под свой контроль урегулирование последнего российского кризиса" указывает, что быстрая реакция президента на пожар "резко контрастирует с поведением Путина после аварии на Курске, затонувшем 12 августа. Тогда он сделал публичное заявление через четыре дня после катастрофы. Тем не менее, как и в случае с "Курском", ликвидация последствий катастрофы заняла также больше времени, чем хотелось бы: на тушение пожара было потрачено 26 часов.
