Александра Карелина Архимандрит Зинон - выдающийся иконописец, самый крупный из российских мастеров. В 1995 году за свой труд он был удостоен Государственной премии. Его авторитет высок во всем мире. Многие храмы и монастыри считают за честь пригласить Зинона расписывать стены или писать иконы. Архимандрит получил известность давно, будучи монахом Псково-Печорского монастыря. В 1992 году Святейший Патриарх Пимен, который был знатоком и ценителем древней иконописи, вызвал его в Троице-Сергиеву лавру. Там иконописец выполнял многие работы по личному заказу Патриарха. В 1993 г. он возглавил иконописные работы в Свято-Даниловом монастыре к 1000-летию Крещения Руси. Затем работал в Пскове, в Ново-Валаамском монастыре в Финляндии, в Шеветоньском монастыре в Бельгии и других местах.
В 1994 г. Псковский историко-краеведческий музей передал Православной Церкви древний Спасо-Мирожский монастырь в Пскове с единственным условием, чтобы здесь была организована иконописная школа под руководством архимандрита Зинона. В трудных условиях возрождался монастырь: отсутствовали элементарные бытовые условия, помещения не отапливались. Но постепенно усилиями немногочисленной братии жизнь в монастыре налаживалась. Заработала и иконописная школа, стали приезжать первые ученики.
Слава Зинона как первого иконописца в России разошлась далеко по миру, поэтому, естественно, к нему приезжали учиться не только русские православные, но и западные инославные художники. Тут бы, кажется, и порадоваться, что за рубежом любят нашу икону, ведь не случайно ее называют богословием в красках. Но архиепископа Псковского Евсевия очень раздражали иностранцы, да и сам Зинон был ему не по нраву - слишком независим. А в таких случаях достаточно только повода, чтобы разразился скандал.
И повод нашелся: в середине августа 1997 года, в Успение Пресвятой Богородицы по западному календарю, в монастырь приехали итальянцы, среди них были и католические священники. Как гостеприимный хозяин Зинон разрешил гостям отслужить литургию в еще неосвященном храме. Но тут-то и забрели в монастырь как бы невзначай соглядатаи. Да и настучали владыке: мол, как же так, инославные свои еретические службы в нашем монастыре служат! На наше православие покушаются! И все это при согласии и участии архимандрита Зинона! Возмутился архиепископ и решил строго наказать строптивого монаха. Он потребовал объяснений, которые, впрочем, его не удовлетворили. А затем, ссылаясь на апостольские правила, называя католическое причастие недействительным и даже греховным, своей волей лишил Зинона права священнического служения. А заодно и братию Спасо-Мирожского монастыря отлучил от причастия. И как последнее наказание был отнят у Зинона и монастырь. Разбирательство длилось несколько месяцев, и изгнание монахов-иконописцев пришлось на декабрь. Тогда никого не интересовало, куда они пойдут в 30-градусный мороз, без всяких средств к существованию. К счастью, у Зинона оказались отзывчивые прихожане, они приютили его с братией на загородной даче, а потом помогли найти и купить дом в одной из деревень.
Так, пять лет как затворник, почти никого не принимая, прожил он в деревне Гверстонь, что недалеко от Псковских Печор, на самой границе с Эстонией. Живет он там и по сей день. Пишет иконы, работает, может быть, даже больше, чем в монастыре. Правда, остается много неясного: разрешение служить - это только полдела, ведь местный архиерей должен еще дать разрешение служить Зинону в храме. Вопросов много. Вряд ли на них можно получить сегодня вразумительный ответ. Да это и не главное.
Главное то, что справедливость восторжествовала и архимандрит Зинон восстановлен в своих правах.
