.jpg)
Лидия Трейман
Патриарх Кирилл обнаружил в конфуцианском и коммунистическом Китае духовную близость православию. Фото с сайта www.patriarchia.ru
Как сообщалось, целью визита было «дальнейшее укрепление дружеских отношений между Китаем и Россией». Как отметил в беседе с корреспондентом «НГР» настоятель русского храма Святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Гонконге протоиерей Дионисий Поздняев, «более частным вопросом является проблема нормализации положения Православной Церкви в Китае». Сейчас православные общины на территории Поднебесной не зарегистрированы, и Православная Церковь, по сути, не имеет официального статуса. Китайская Православная Церковь, получившая автономию в 1997 году от РПЦ, входит в состав Московского Патриархата, а руководство Церковью временно осуществляет Патриарх Московский и всея Руси. В настоящее время, по словам протоиерея Дионисия Поздняева, «сложнейшей проблемой является отсутствие клириков и епископа, а также отсутствие храмов для многих небольших общин». «Контакты РПЦ и властей Китая направлены на решение этой фундаментальной проблемы в рамках действующих законов Китая», – отметил священнослужитель.
Однако вопрос статуса Православной Церкви в КНР был поднят не сразу, хотя визит Патриарха Кирилла начался с официальных встреч. В день приезда в Пекин глава РПЦ отправился в Дом народных собраний на встречу с председателем КНР и генеральным секретарем Компартии Си Цзиньпином, который отметил, что Предстоятель Русской Православной Церкви – «первый Патриарх, первый высший религиозный лидер России», который посетил Китай. «Это яркое проявление высокого уровня и особого качества китайско-российских отношений», – подчеркнул председатель КНР и отметил роль РПЦ в развитии российско-китайской дружбы. Правда, скупые сообщения информационных агентств не поясняют, в чем именно состоит роль религиозной организации, по закону отделенной от российского государства, в международных отношениях. С лидером Китая, как сообщает хроника Отдела внешних церковных связей, Патриарх Кирилл обсудил «духовные аспекты отношений между народами, основанных на схожести фундаментальных нравственных ценностей». Мысль о сходстве ценностей православной и китайской традиций тоже не раскрывается в деталях. Заметим, что к числу авторитетных для Китая этических систем можно отнести как коммунистическую, так и конфуцианскую, даосийскую или буддийскую мораль.
Сам Патриарх Кирилл сообщил СМИ после встречи с китайским лидером, что также затронул вопрос развития диалога между РПЦ и религиозными организациями Китая. В тот же день Предстоятель РПЦ встретился с директором Государственного управления КНР по делам религий Ван Цзоанем, который отметил, что РПЦ «играет существенную роль практически во всех аспектах социальной жизни России».
Как сказал «НГР» протоиерей Дионисий Поздняев, Патриарх Кирилл совершал визит «в качестве духовного лидера России и главы Русской Православной Церкви, являющейся Церковью-Матерью для Китайской Церкви». Старший преподаватель Учебно-научного центра изучения религий РГГУ Борис Малышев придерживается иного мнения, выделяя дипломатический аспект: «Прежде всего китайская сторона расценивает визит Патриарха не столько как лица духовного, а как одного из представителей российской власти, российской государственной элиты». По словам религиоведа, КНР воспринимает таким образом и положение РПЦ в России. «Это государственная религия, которая во многом определяет государственную идеологию, – сказал Малышев. – Прием Патриарха Кирилла – это жест лояльности Китая по отношению к тем ценностям, которые сейчас разделяет официальная Россия, потому что именно официальная сторона и официальная позиция являются для китайцев основополагающими». В свою очередь, главный научный сотрудник Центра изучения российско-китайских отношений Института Дальнего Востока РАН Яков Бергер отметил «НГР», что Церковь в России традиционно была очень близка к государству и не раз выполняла политические функции. «Тем не менее с Китаем определенные религиозные связи у нас тоже были, – отметил эксперт. – Долгое время существовала Русская духовная миссия в Пекине, которая сделала очень многое для изучения Китая. Так что возобновление такого рода связей, конечно, пойдет на пользу сотрудничеству двух государств».
Между тем практический вопрос признания Православной Церкви на территории Китая так и не был рассмотрен на высоком уровне. Китайские власти ограничились протокольными фразами о дружбе и надеждой на развитие диалога. Однако в ходе встречи с китайскими православными верующими, которая прошла в минувшее воскресенье, Предстоятель РПЦ все-таки выразил надежду, что «будут официально зарегистрированы приходы Китайской Православной Церкви». «Очень надеюсь, что в какой-то момент появится китайский епископ», – добавил глава РПЦ. Отметим, что эта встреча прошла на территории посольства РФ в Пекине, то есть де-юре на территории России.
О своеобразном положении православия в Китае свидетельствует инцидент, который произошел вчера в Харбине, где на богослужение Патриарха Кирилла в русском Покровском храме полиция не пустила всех верующих. Подавляющее большинство собралось за храмовой оградой, а сам собор, как сообщается, был полупустым.
Неопределенность положения Православной Церкви в Китае не смущает протоиерея Дионисия Поздняева, который отметил, что православие в Поднебесной «имеет совершенно легальный и официальный статус». «Нет структуры на общегосударственном уровне, но это больше проблемы внутрицерковной жизни, которая нуждается в нормализации», – отметил священнослужитель. По его словам, Церковь в Китае уже обладает официальным статусом «на уровне четырех законных приходов на северо-западе и северо-востоке страны». Правда, сам священник служит на приходе в Гонконге, где уровень либерализации общественной жизни выше, чем в коммунистическом Китае.
Яков Бергер, в свою очередь, напоминает, что положение любой религии, и в том числе православия, в Китае весьма специфично. «Китайское государство, правительство не допускают не то что юрисдикции, но всякого иностранного влияния на граждан КНР любого вероисповедания, – сказал эксперт. – Все иерархии в Китае, будь то православие, католичество, ислам, назначаются светскими коммунистическими властями». По мнению Бергера, «прямого влияния зарубежной Церкви в Китае быть не может, в том числе и Православной, но тем не менее, для того чтобы возобновить те связи по линии Церкви, которые были в свое время, визит Патриарха Кирилла чрезвычайно важен».
Как отмечает религиовед Борис Малышев, положение Церкви в Поднебесной после визита Патриарха Кирилла не изменится. «Начиная с 1949 года Китай проводит политику национальной обособленности и национальной ограниченности любых религий, прежде всего христианства, которые существуют на его территории, – сказал эксперт. – Существуют два пункта, которые определяют лояльность властей по отношению к той или иной религиозной группе: это лояльность к власти, то есть полное исключение каких-либо антигосударственных выступлений, и отсутствие связей с зарубежными центрами».
По словам Бориса Малышева, нет перспективы расширения или активизации деятельности существующих православных приходов в Китае. «Учитывая миграцию и то, что в Китае постепенно начинает складываться русская диаспора, эти люди и будут составлять основу приходов. Присутствие русских ощущается в стране, но говорить о миссионерской деятельности среди китайцев, привлечении их в православные приходы не приходится», – сказал эксперт.
Между тем Малышев не исключает того, что Православная Церковь в Китае получит официальный статус, однако она все равно будет находиться под надзором китайских властей.
