Юлия Качалкина В прошлый четверг, 24 марта, в "ПирОГах" на Никольской ожидалась презентация трех книг главного редактора журнала "Знамя" Сергея Чупринина. В 2003 году у автора их вышло целых три: "Новая Россия: мир литературы" (М.: Вагриус; см. также "НГ-EL" от 15.01.04), "Перемена участи. Статьи последних лет" (М.: НЛО) и "Русская литература сегодня: путеводитель" (М.: ОЛМА-Пресс). Но на самом деле рамки презентации пошли на слом с самой первой минуты вечера - количество пришедших в кафе Писателей (Евгений Шкловский, Александр Кабаков, Евгений Бунимович и т.д.) зашкаливало в сторону какой-то явно эпохальной встречи. На которой не то что расскажут о новых книгах, а подведут итоги личного бытия в литературе и того гляди выдадут каждому по слону: одному - за то, кем был, другому - за то, кем не смог или не захотел.
Одним словом, 24 марта мы присутствовали при обнародовании еще одной парадигмы развития отечественной словесности - на сей раз имени Сергея Чупринина. Его принципы и приоритеты были известны задолго до, но в полный голос озвучены лишь сейчас.
Все три издания отражают весьма демократический подход Чупринина к пишущему русскому человеку, что одним кажется замечательным, а другим (например, Алексею Алехину, главреду "Ариона") - сомнительным. Камнем преткновения явилась среднестатистическая старушка-поэтесса, скопившая-таки под конец жизни денег и выпустившая в свет томик стихов. И вот незадача: то ли "посчитать" ее, как в мультфильме, то ли оставить за бортом литпроцесса?
Двухтомная энциклопедия "Новая Россия: мир литературы", где Чупринин и его агенты в регионах собрали сведения обо всех ныне живущих поэтах и прозаиках страны, доминировала в разговорах. Евгений Рейн, приглашенный в качестве почетного автора "Знамени", метафорически окрестил Чупринина Карацупой за то, что ходит вдоль границ Искусства и охраняет его от сплетен и междоусобной грязи, к прекрасному отношения не имеющих. Походя пнули несколько известных личностей, встречу, естественно, проигнорировавших. Имена звучали настолько в лоб, что и впрямь верилось: сидим Sub Rosa. И в этом, наверное, - смелость.
Главное, три предложенные публике книги позиционировались как единый проект - причем в стадии разработки. Материалов для третьего тома "Новой России" уже более чем достаточно - впору ждать его в печати. И еще: Чупринин признался, что писывал и о классиках - Пушкине, Фете┘ Так что речь уже об истории литератур. Но это, по-видимому, уже другая история.
