Татьяна Зоммер
Владимир Климов – Брехт нашего времени.
Фото автора
На площадке салона «Всех Муз» в Cafemax на Новослободской прошел очередной Брехт-фестиваль, приуроченный к дню рождения немецкого писателя. Из зрелища для масс фестиваль грозит перерасти в мощное элит-шоу. В этом году мегазвезды уже затмили остальной кворум. И неудивительно. Ведь сам Бертольт Брехт мечтал сделать элиту массовой, а массу элитарной.
Показ сюрреалистического немого черно-белого фильма Бертольта Брехта «Мистерия одной парикмахерской» произвел настоящий фурор. В качестве новатора Брехта многие увидели впервые. Его парикмахер оказался безумен. Вместо того чтобы украшать прическами человеческие головы, он то и дело их отрезает. Потом, конечно, пришивает, но уже не так, как было. Это и называется «очуждением» по Брехту. На этом же оригинальном приеме заострил внимание владелец частного музея Брехта, эксперт по данной теме и организатор фестиваля Владимир Климов. Сегодня он сам – насквозь Брехт. Идет след в след за своим кумиром. Говоря словами из его же эссе, «создает вокруг себя, собирает и пестует своеобразную бродячую труппу лицедеев и литераторов». Они-то и составляют буйный цвет фестиваля.
Зонги в исполнении Веры Сажиной не снились и самому Брехту. Многоступенчатая мощь необычного горлового пения буквально положила на лопатки тех, кто сидел за ближними столиками. Даже обычная гармошка, на которой она себе аккомпанировала, превратилась в космический инструмент. Ее поэтическо-музыкальная вариация на тему «Доброго человека из Сезуана» по звучанию напоминала композицию Zomby группы Crenberis. А по содержанию – будетлянские тексты Хлебникова. «Инопланетяне, вас приветствуем мы, земляне» – это как раз о том месте, где согласно пьесе боги приходят на землю, а их не узнают.
Такие звезды – «бродячие лицераторы» – ни в коем случае не должны сидеть на месте. Им больше пристало кататься с гастролями по планете. Поэт и президент академии зауми Сергей Бирюков только что приехал из Германии, где он преподает университетский курс русской филологии. И сразу – на фестиваль. Это сейчас он мастер голосового стиха, идущего от глубинной игры с фонетикой слова. А когда-то начинал в Тамбове с пьесы Брехта, которую провинциальная публика почти освистала. Чем и заслужила вполне брехтовско-бирюковский текст: «О, провинция, ты строга,/ гы-гы-гы, га-га-га».
Меняющий затейливые инструменты как перчатки джазмен Сергей Летов на этот раз остановился на саксофоне. После импровизационного посвящения Брехту публика потребовала «джема», как на джаз-фестивале. Один виртуоз – хорошо, а два – лучше. На помощь Летову вышла «джазвумен» – Светлана Голыбина. Под ее руками пианино стало издавать такие звуки, которые до этого вовсе не считало возможным. Это было как продолжение сюрреалистического кино Брехта. Со спонтанным отсечением голов и клавиш. С саксофонным фоном «очужденного» брехтовского пространства в его «безумной» парикмахерской.
После такой музыки может отрезвить только┘ театрализованное слово, прерываемое звуками очередного «инопланетного» инструмента. Голосовой стих «лицератора» Светланы Максимовой в сочетании со странными запредельными звуками австралийской метровой трубы ди-джерри-ду заставляли зрителя плакать, плясать и смеяться одновременно. Цепная реакция охватывала все новых выступающих. И каждый оказывался связан какой-то гранью таланта с Брехтом. Александр Крастошевский оказался автором сценария передачи о Брехте в серии «Гении и злодеи». Анастасия Головкина – сочинителем песен, навеянных зонгами Брехта. Эдуард Аблам – экспромтно-пулеметным пародистом, скрестившим в куплетах Брехта с Климовым. Каждый пришедший на фестиваль становился соучастником лицедейства.
