Виталий Третьяков
Евгений Адамов.
- Ведущие ядерные державы, прежде всего США, Франция и, возможно, Китай, продолжают совершенствование своего ядерного оружия с помощью методов компьютерного моделирования. Россия придерживается моратория на ядерные взрывы и все более и более отстает от передовых стран в области вычислительной техники. Не приведет ли это, во-первых, к потере потенциала сдерживания, а, во-вторых, к увеличению риска катастроф из-за физического старения ядерных боеприпасов?
- Не только Россия, но и три названные вами страны (как, впрочем, пока и все остальные) соблюдают мораторий. Среди арсенала мер поддержания безопасности ядерного оружия, помимо вычислительного метода и физического эксперимента, имеются также так называемые неядерные взрывные эксперименты, позволяющие нам быть уверенными в ядерной боеготовности России. Сегодня состояние ядерного арсенала таково, что можно говорить о сохранении паритета возможностей для решения комплекса задач по сохранению ядерного оружейного комплекса.
Тем не менее нам следует помнить о том, что в США уже раздавались (и на достаточно высоком политическом уровне) голоса о принципиальной возможности создания новых видов ядерного оружия без натурных испытаний. Проведенный специалистами Минатома взвешенный анализ показал, что пока это не более чем относительно далекая перспектива. Однако если она станет реальностью, причем реализуется в одностороннем порядке, возникнет опасность, что ради поддержания военного паритета страны, не обладающие соответствующими вычислительными или программными комплексами, могут возобновить испытания.
- А насколько возможно и целесообразно возобновление испытательных ядерных взрывов?
- Технических проблем для возобновления не существует. До недавнего времени нас связывали собственные односторонние обязательства, а в настоящее время к ним добавилась и ратификация ДВЗЯИ, который, впрочем, пока не ратифицирован достаточным числом стран (в том числе и США) для его вступления в силу.
Целесообразность возобновления испытательных взрывов определяется комплексным анализом ряда технических и политических факторов, на основе которых министры обороны и атомной энергии России ежегодно готовят соответствующий доклад. В нем содержатся рекомендации президенту страны. Наш последний доклад Владимиру Путину констатировал сохранение возможности решения задач в области ядерного оружия без проведения натурных испытаний. Но тем не менее следует помнить, что ДВЗЯИ предусматривает выход из режима Договора, в том числе и в одностороннем порядке, если наш президент будет считать его соблюдение противоречащим интересам национальной безопасности России.
- Сообщалось о проектах уничтожения с помощью ядерных взрывов запасов химического оружия, которое Россия должна ликвидировать в соответствии со взятыми на себя обязательствами. Как вы относитесь к подобным проектам?
- Проектов такого рода пока нет, хотя идеи использования ядерных взрывов применительно к утилизации химического оружия мне приходится слышать неоднократно. Для реализации таких идей инженерных проблем, полагаю, возникнуть не должно. Тем не менее не очевидно, что можно легко доказать безвредность такой технологии для окружающей среды. При серьезном интересе со стороны тех, кто отвечает за утилизацию химических боеприпасов, мы были бы готовы внимательно и детально исследовать со всех точек зрения реализуемость подобных проектов.
- Не возникло ли у вас после катастрофы АПЛ "Курск" сомнений в том, что в средне- и долгосрочной перспективе Россия сможет безопасно эксплуатировать столь сложные объекты, как подводные лодки с ядерными энергетическими установками?
- Вполне понятно, почему могут возникать такие сомнения. Также очевидно, что системных изменений в экономике и социальной сфере, которые ликвидировали бы саму почву для подобных сомнений, пока не произошло. Но время для них не упущено и существует положительная динамика если и не процессов, то предпосылок к ним, оправдывающая общественные ожидания и определяющая уровень доверия в отношении политической и государственной власти.
Не могу не напомнить, что все годы советской власти развитие, использование и безопасность сложной техники (ядерной, космической и авиационной) основывались не на общем техническом и экономическом уровне страны (как, например, в США или Японии), а на концентрации вокруг поставленной задачи по созданию такой техники лучших ресурсов, прежде всего человеческих. Эта практика пока еще действует по инерции, но нельзя опоздать с подведением под эту сферу совершенно другого базиса: соответствия объема задач и финансовых ресурсов, уровня оплаты специалистов и обеспечения подготовки нового поколения кадров. Наконец, как это ни парадоксально может звучать, эта авария продемонстрировала уникальную безопасность ядерной энергетической установки. При экстремальных воздействиях и значительных разрушениях самой АПЛ разгерметизации защитных барьеров ядерного топлива не произошло. Окончательный диагноз будет поставлен после подъема "Курска", но уже сейчас ясно, что ядерная энергетическая установка выдержала запредельные испытания на безопасность.
- Оставшийся в наследство от СССР атомный оружейный комплекс России (как и ВПК в целом) оказался избыточным. Можно ли дать характеристику его нынешнего состояния и перспектив реформирования?
- Было бы точнее сказать, что избыточным оказался арсенал ядерного оружия у всех участников гонки вооружений, в том числе и у США. Тем не менее ядерный комплекс (наука, цикл специальных ядерных материалов, производство, испытательная база, технологии и т.д.) обладает природным дуализмом. У него есть возможности не только военного, но и, как мы раньше говорили, народнохозяйственного использования. При этом не только, а, может быть, даже не столько энергетического. В США, например, объем бизнеса, связанного с радиоактивными изотопами (в медицине, в сельском хозяйстве, промышленности, науке) в несколько раз превышает выручку от продаж электроэнергии АЭС. Россия далеко отстала в этой сфере. Еще в середине 80-х годов мы были где-то на 50-60 месте в мире по использованию изотопов в медицинской диагностике. Наши позиции за эти годы если и изменились, то не в лучшую сторону.
Реальная конверсия в атомной отрасли пошла только с средины 1999 года, когда мы смогли направить на нее нами же заработанные средства от контракта по ВОУ-НОУ. У нас получилось развить ряд проектов, и мы можем ждать существенные результаты уже в ближайшие годы. Для общего успеха нужно добиться, чтобы характерный для ядерного комплекса уровень интеллектуальности и качества проникал в смежные области техники.
Если вы ждете от меня еще более прямую характеристику состояния, то смею вас заверить, что ядерный комплекс скорее жив, хотя и перенес несколько ампутаций. Практически потерян строительный кулак: распался на бессмысленно приватизированные части. Мы его сейчас собираем в ОАО (более 50% акций - у государства) "Росатомстрой". В сложном положении - приборная подотрасль - ищем подходы по ее восстановлению. Ряд безвозвратных потерь можно насчитать в атомном машиностроении. Утешает лишь то, что полностью восстанавливать все потерянное не требуется: интеграция в мировую экономику лишает нас необходимости иметь замкнутое натуральное хозяйство. Если раньше мы были просто обязаны все производить у себя в стране и не всегда на мировом уровне качества, сейчас необходимо делать то, что мы можем делать не хуже, чем кто-то другой во всем мире. И в этом плане Средмашу (как мы по привычке называем нашу отрасль) повезло: он не был, как отрасль, развален в начале реформ 90-х годов, хотя и не сумел вовремя поменять статус своей внутренней организации. Корпоративный, по сути, комплекс уродливо совмещает черты административной и рыночной экономики. Если мы не упустим окончательно время интеграции подотраслей в корпоративные структуры (преимущественно с преобладающим или полным сохранением на них государственной собственности), то перспективы сохранить отрасль как один из основных локомотивов развития реального сектора отечественной экономики хорошие.
- Экспорт Минатома всего в полтора раза меньше, чем экспорт оружия всех предприятий, в советское время входивших в ВПК (исключая Минсредмаш). В чем причины такого явления? Только ли в специфике продукции и сохранении централизованного управления?
- Это объясняется как спецификой продукции, учитывать которую приходится не только Минатому, но и всем хозяйственным руководителям в стране, так и тем, что в лихие годы непродуманных реформ отрасль не была приватизирована и сохранилась. Сегодня же отрасль не только дает бюджету намного больше, чем из него получает (для того же ядерного оружия или ядерной науки). Не следует забывать, что Минатом экспортом своей продукции способствует развитию всего реального сектора страны. Не будь Минатома, страна обсуждала бы сейчас совсем другие проблемы, прежде всего искала бы средства для ликвидации последствий создания ядерного оружия. Экспортная способность отрасли - лучшая характеристика ее мирового уровня. При этом речь идет не о сырьевом экспорте, в котором Россия достаточно преуспела, а об экспорте высокотехнологичном. Не следует путать, например, экспорт обогащенного урана с экспортом природных ресурсов. Технологии обогащения урана до сих пор в России остаются выше, чем в США. Но мы и здесь считаем необходимым экспорт топлива для АЭС, экспорт электричества, произведенного АЭС, важнее экспорта урана, пусть даже и обогащенного. Именно эту мысль на коллегии Минатома в Снежинске в прошлом году высказал президент Владимир Путин.
- Как обстоят дела с конкуренцией на мировом рынке сооружения АЭС?
- Мы имеем или готовимся к получению заказов на строительство такого количества блоков АЭС, какого не имеют и самые крупные ядерные корпорации мира. Политическая поддержка и политическая стойкость руководства страны здесь играют огромную роль. Уже наше решение о достройке ранее брошенного немцами блока в Бушере (Иран), вызвало такую бурю клеветы и дезинформации, что потребовало немалого мужества первых лиц страны. Постоянно и бездоказательно (ведь никто в мире не шел к созданию ядерной бомбы через строительство АЭС) обвиняя Россию в пособничестве в создании ядерного оружия в Иране, известные страны преследовали цели, весьма далекие от заботы о нераспространении ядерного оружия.
- Тогда в чем, по-вашему, причина волнений Группы стран - ядерных поставщиков?
- Первые известия о том, что Иран готовится серьезно развивать ядерную энергетику, сохраняя нефтяные ресурсы для экспорта, намереваясь предложить России роль основного партнера в реализации своей энергетической программы, вновь всколыхнули никогда не дремавшие силы наших стратегических конкурентов. Мы располагаем свидетельствами того, что машина шельмования как страны, так и ее государственных деятелей, раскручивается с новой силой. Есть и признаки, что дорожки протаптывают и к недальновидным, но облеченным властью российским структурам. Их руководителям самое время задуматься, чей, по сути, заказ они выполняют.
- Удовлетворены ли вы существующими законами, на основании которых Минатом занимается экспортной деятельностью?
- Вряд ли кто-то всерьез будет отрицать, что экспортная деятельность имеет для национально-государственных интересов России первостепенную важность. Однако сказать, что исходя из этих интересов построен, например, Бюджетный или Налоговый кодексы - было бы натяжкой. Крупные объекты, такие, как АЭС, во всем мире строятся на кредитной основе. Нашей слабенькой банковской системе кредитование подобных объектов пока не под силу. Поэтому важнейшим инструментом является кредитование бюджетное. Но разве допустимо (а так у нас происходит), что в один год принимается решение об экспортном кредите под какой-то проект, а затем каждый год заново решается: продолжать кредитование или нет? Или можно ли считать нормальным положение, когда налоги собираются с производителя до того, как он получил плату за выполненные работы?
- Почему так происходит?
- Я не сторонник "теории заговоров", но в суматохе преобразований начала 90-х можно, тем не менее, уловить "направляющую и руководящую" силу, правда, уже не отечественного происхождения. Что стоит, например, за исключением из указа первого президента России позиции о возможности ядерных поставок в страны, не поставившие всю свою деятельность под гарантии МАГАТЭ, в интересах безопасности? Это решение принято только для России. Все остальные страны, объединившиеся в так называемую Группу ядерных поставщиков, такую возможность за собой не только оставили, но и практически использовали. Когда же указом уже нового президента наше правовое поле было гармонизировано с западным и, пользуясь им, мы ответили положительно на запрос индийской стороны о поставке топливных таблеток для АЭС (кстати, находящейся под гарантиями МАГАТЭ), вся политическая и обслуживающая ее медийная мощь некоторых западных стран была запущена против России. К сожалению, в обоз чужих интересов попали и некоторые из наших вроде бы и союзников.
Теперь поразмышляйте, как быть в весьма вероятном случае запроса индийской стороны на строительство не только двух блоков АЭС Кудамкулам, под ограничения не подпадающих (так как это было Соглашение еще советских времен), но и дополнительных блоков из программы активного развития атомной энергетики Индии?
- Но ведь существуют достаточно прочные рамки договоренностей ядерных государств в этом отношении. Действовать в противоречии с ними, означает идти на, по меньшей мере, вербальный конфликт. В то же время очевидна несправедливость существующего положения дел...
- Альтернатива перед нами жесткая. Следует провести пересмотр режима международного договора, наносящего серьезный ущерб экономическим интересам нашей страны. Иначе мы будем должны следовать сложившемуся режиму до тех пор, пока не созреют, по мнению наших западных конкурентов, возможности для полного вытеснения Минатома России с азиатских рынков. В этот момент все ограничения (уже для них, а не для нас) будут немедленно сняты. И тогда можно будет оскорбленно дуться, а работать на азиатских рынках будем уже не мы.
- Глава РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс недавно заявил, что вы согласились с его предложениями по реструктуризации электроэнергетики. В какой мере его слова соответствуют действительности?<.b>
- Если Чубайс так и заявил (я этого не слышал), то вряд ли он в это сам верит. У нас слишком значительные расхождения в подходах к вопросу о реструктуризации РАО, как, впрочем, и в более серьезных вопросах. Что же касается исходных положений по реформированию энергетики страны, сформулированных по поручению председателя правительства Михаила Касьянова в Минэкономразвитии, то позиции действительно сблизились. Это произошло на совещании под председательством Германа Грефа после того, как Анатолий Чубайс принял практически все наши предложения, настаивая только на расчленении "Росэнергоатома". Я даже удивился, почему Анатолий Борисович так легко со всем соглашался. Лишь потом стало ясно, что он рассчитывал параллельно с процессом обсуждений в правительстве решить интересующие его проблемы через указ президента (ведь ранее такое широко практиковалось) или явочным порядком, внося варианты, в которых была заложена возможность расчленения атомной энергетики. Пока не получилось ни того, ни другого.
- Рынок российской электроэнергетики ждет перемен. Считаете ли вы, что атомные электростанции должны оставаться в собственности государства, или их можно акционировать?
- Рынок российской энергетики ждет возвращения ко временам, когда кто-то (как раньше государство) будет нести ответственность за его качество и надежность, за энергообеспечение страны. В советской стране было много различных дефицитов, но таких ситуаций, как в Приморье, не было. Помнится, что Петру Непорожнему сильно попадало даже за отклонение частоты от номинальной.
Мне не представляется острой проблема собственности в энергетике. Хотя бы потому, что опыт РАО 'ЕЭС России' показал: сама по себе приватизация, даже достаточно глубокая (49% частного капитала) инвестиций не приносит и "эффективного" собственника, как любил всегда говорить сам "главный приватизатор" тех времен Анатолий Чубайс, не обязательно создает. В прошлом году государственные АЭС уже достигли лучшего уровня производства советских времен, а генерирующим мощностям РАО ЕЭС во главе с Чубайсом еще до этого далеко.
Вопрос о том, в какой форме лучше находиться государственной собственности: унитарного предприятия или акционерного общества, еще предстоит обсудить. В условиях современного правового поля акционерка обеспечивает намного более четкие правила функционирования бизнеса, его лучшую прозрачность, защиту от субъективизма администраторов и т.д. Сохранение под государственным контролем ОАО потребуется, очевидно, в течение многих десятилетий: специфика ядерной деятельности и применяемых материалов, масштабы потенциально возможных аварий не вдохновляют на повторение экспериментов, которые уже состоялись. Политбюро в свое время передало АЭС в Минэнерго. Чем закончилось все известно - Чернобылем, а вслед за этим не стало и КПСС. Кстати, в мире существует прецедент, когда в рыночной экономике (во Франции) функционирует монополист, с преимущественно ядерным способом производства электроэнергии - Эликтрисите де Франс. Экономически этот монополист более эффективен, чем все демонополизированные энергопроизводители Европы. Этот пример доказывает, что общих рецептов на все случаи жизни не существует. По-видимому, и опыт ЭДФ и события в Калифорнии должны быть приняты во внимание с тем, чтобы учиться на чужих, а не только на своих собственных ошибках.
- Как полагают некоторые эксперты, реструктуризация Единой энергосистемы может привести к сокращению поставок электроэнергии станциями РАО "ЕЭС". Способна ли атомная энергетика компенсировать на рынке товар РАО?
- Одобренная правительством в мае 2000 года Стратегия развития ядерной энергетики на первую половину XXI века предусматривает более интенсивное развитие атомной энергетики, чем других видов энергопроизводства. В то же время общая Энергетическая программа не предполагает, что произойдет компенсация ядерными мощностями мощностей РАО. Скорее, речь идет о компенсации выбывающего из электропроизводства природного газа: к 2020 году атомная энергетика будет способна вытеснить из энергетики более 100 млрд. куб. м природного газа (в прошлом году чуть менее 40). Для нормального развития экономики потребуется еще длительное время опоры на все имеющееся ресурсы. И только к середине века, и только при условии, что такая задача будет поставлена руководством государства как приоритетная, может быть осуществлен переход на ядерную энергетику в производстве электричества.
- Не так давно состоялся перевод счетов Минатома в Конверсбанк и "МДМ-банк", контролируемых Александром Мамутом. Некоторые эксперты утверждают, что перевод связан, помимо прочего, с необходимостью усилить ваши позиции в споре с Анатолием Чубайсом. Насколько верны эти предположения?
- Счета Минатома, как и других органов исполнительной власти, находятся в Казначействе. Небольшая часть наших предприятий держит свои счета в Конверсбанке. Но, повторюсь, небольшая. Не более 20% денежных потоков отрасли связано с Конверсбанком. Это и неудивительно, так как созданный на активах отрасли банк не пользовался среди атомщиков особой популярностью. Ведь он постепенно попал в полную зависимость от менеджмента, кстати, не очень активного и не склонного к развитию бизнеса.
За последние два года нам удалось вернуть банк в собственность предприятий отрасли, и теперь стоит задача сделать его привлекательным для поддержки отраслевых проектов в условиях, когда пирамиды типа ГКО, кажется, кончились, и легких заработков на гарантированных государственным заказом кредитах не предвидится. Словом, наступила пора заняться кропотливой и последовательной работой с каждым корпоративным клиентом с тем, чтобы убедить его в своих преимуществах.
Мне действительно пришлось использовать административный ресурс, чтобы вернуть банк в отрасль, и я считаю это оправданным, так как произрастал он на ее активах. В то время когда большинство предприятий не могли выплачивать зарплату, ремонтировать нуждающиеся в этом строения и хотя бы немного помогать ветеранам, банк отгрохал дорогостоящее вальяжное здание, платил бешеные зарплаты сотрудникам и трогательно заботился об узком круге ограниченных людей. Это время безвозвратно кончилось и теперь за доверие клиентов и их интерес к банку придется менеджменту бороться, а Совету директоров, включающему весьма квалифицированных руководителей отраслевых предприятий, принимать ответственные решения. Банк - коммерческая структура, и если кто-то думает, что клиентов туда будут сгонять приказом министра, сильно ошибается.
- В какой стадии находится ваш проект увеличения переработки в России ядерных отходов?
- Проект, который вы, очевидно, имеете в виду - переработка ядерного топлива, а не отходов, есть всего лишь часть более общего плана реализации замкнутого ядерного топливного цикла, основам которого уже несколько десятилетий учат студентов физических дисциплин. Ему посвящены тысячи научных работ, однако, к практическому его осуществлению мы только еще приступаем. В настоящее время идет ряд проектных, научных и экспериментальных работ по подготовке к практической реализации всех элементов такого цикла. Одновременно в Федеральном собрании рассматривается несколько законодательных инициатив, устанавливающих граничные условия промышленной деятельности в этой области, создающих стимулы как для развития реального сектора страны, так и для начала крупномасштабной экологической программы.
- Выступая на "Саммите тысячелетия" в ООН 6 сентября 2000 года, президент РФ Владимир Путин заявил: "Надо надежно перекрыть пути расползания ядерного оружия. Этого можно добиться, в том числе исключив использование в мирной ядерной энергетике обогащенного урана и чистого плутония. Технически это вполне осуществимо:". Некоторые эксперты, в том числе и в России, сразу после этого заявления Владимира Путина отмечали, что с технологической точки зрения это предложение недостаточно проработано. Не могли бы вы пояснить: о чем идет речь?
- Инициатива потому инициативой и называется, что с нее что-то начинается. Так что упреки фактически одного, но крайне амбициозного эксперта, засветившегося в ряде высказываний, безосновательны. Важно, что инициатива президента России основана на солидном научном (и не только российском) фундаменте, политически своевременна и направлена на консолидацию усилий человечества при решении ключевых задач энергообеспечения, экологической безопасности и нераспространения ядерного оружия. То, что это возможно на базе ядерной энергетики, не вызывает сомнений ни у кого из серьезных специалистов. А конкретные технологические решения будут найдены в рамках нормальных НИОКР, экспертиз и т.д.
- Какова была реакция лидеров других государств, прежде всего, ядерных или околоядерных держав, на выступление президента России?
- Первой была реакция Генерального директора МАГАТЭ Эль-Барадеи. Он поддержал эту инициативу и предложил осуществлять соответствующий проект через МАГАТЭ. Во время визита Владимира Путина в Индию было подписано совместное заявление об участии этой страны в реализации инициативы. С рядом других стран сейчас готовятся аналогичные документы.
Весьма характерной является реакция Вашингтона. Многие годы объявлявшие ядерную энергетику областью коммерческих интересов и практически не осуществлявшие бюджетной поддержки ее развитию США немедленно выдвинули собственный проект создания реакторов нового типа (так называемое "Поколение IV"). Это признание необходимости нового этапа в развитии ядерной энергетики, необходимости государственного участия, но... не дай Бог по российскому сценарию! Техника, как известно, плохо поддается политическому влиянию и подчиняется собственной логике развития. Эта логика приведет и США, и другие страны к необходимости использовать замкнутый ядерный топливный цикл, трансмутацию элементов, к постепенному достижению радиационно эквивалентного обращения с ядерными материалами, внедрению реакторных конструкций, исключающих тяжелые аварии т.д. Плохо только, что возможности международной кооперации в использовании прежде всего интеллектуальных ресурсов могут быть утрачены. А американцы не меньше нас нуждаются в конверсии ядерного оборонного комплекса, специалисты которого как нельзя лучше могли бы быть использованы при развитии новых энергетических технологий. Теперь это хорошая проверка для известного практицизма республиканцев!
Я хочу воспользоваться вашим вопросом, чтобы обратить внимание на обычную дилемму политических лидеров: поддержать или отвергнуть то, что неизбежно уходит в реализации за пределы выборного срока лидера (если конечно, лидер реально избираем, а не функционирует в силу других политических механизмов). Особенно, когда это касается таких чувствительных областей, как развитие ядерной энергетики. Вспомните, базис для энергетической независимости Франции на основе ядерной энергетики был заложен еще президентом де Голлем, а практическая реализация состоялась далеко за пределами его президентства и спасла страну как после первого, так и при последующих нефтяных кризисах. Вот на кого нам в России надо равняться! Такие лидеры берут на себя ответственность не только за решение, но и за формирование общественной позиции. Другие пасуют перед общественной стихией, которая зачастую стихией только кажется, а на самом деле бывает весьма качественно организована. Когда в Литве еще не могли бороться с коммунистической партией, боролись против Игналинской АЭС. Впрочем, в условиях демократии это сложная проблема, ведь политики живут по секундной стрелке избирательного цикла, который обычно длится не более четырех - семи лет. Тогда как решения в энергетике весьма инерционны и принять решение об инвестициях, которые дадут дивиденды обществу только лет через 15-20, это задача большого личного мужества и глобальной ответственности перед страной.
- По сути, речь идет о концепции так называемого "замкнутого ядерного топливного цикла", которую отстаивает и Минатом России. Однако известно, что США, например, уже фактически начали реализовывать другой подход "открытый ядерный топливный цикл", когда отработанное топливо с атомных станций захоранивается в стабильных геологических структурах. В этой связи какова ваша оценка реальности и реализуемости инициатив России?
- Выбор, о котором вы говорите, не был научным или техническим. Во время слабого президента, не оценившего далекие перспективы энергетических потребностей, был наложен политический запрет на развитие замкнутого топливного цикла, якобы в интересах нераспространения ядерного оружия. Новые страны, владеющие бомбой, после этого появились, а Америка отстала в развитии ядерных технологий. Сегодня свое отставание они пытаются навязать остальному миру.
Захоронение отработавшего ядерного топлива требует обоснований безопасности на длительные геологические периоды, что вряд ли возможно в рамках серьезной науки. Захоронение заведомо хуже в экологическом плане, чем радиационно-эквивалентный подход к обращению с ядерными материалами. К тому же запасы дешевого урана и весь плутоний в открытом цикле исчерпаются в пределах текущего уже столетия и будет безвозвратно упущена возможность развить ядерную энергетику на тысячи лет.
- Предложение отказаться от чистого плутония, другими словами, означает необходимость использования ядерных энергетических реакторов, работающих без выделения плутония. Существуют ли в России у Минатома проекты подобного типа энергетических установок? В какой стадии они находятся?
- Реакторная часть инициативы президента России продвинута существенно дальше других ее элементов, и мы имеем основания считать, что к концу пятилетки можем начать строительство опытного реактора БРЕСТ. Именно в нем в полноте реализуются все отличительные особенности АЭС с другим подходом к обеспечению безопасности, нераспространения и радиационно-эквивалентного обращения с ядерными материалами. Однако в реакторе БН-800, проект и обоснование безопасности которого выполнены, строительство которого мы готовы активизировать, уже сейчас может быть продемонстрирована возможность работать на топливе, не требующем предварительного выделения плутония. Кстати, такие эксперименты предусматриваются в ближайшее время на исследовательских реакторах.
- Касаются ли предложения Владимира Путина утилизации оружейного плутония, уже наработанного в период холодной войны?
- Именно в реакторах на быстрых нейтронах экономически, энергетически и экологически наиболее выгодно сжигать оружейный плутоний.
- Предприняты ли международным сообществом, МАГАТЭ, какие-либо реальные действия в этом направлении?
- В МАГАТЭ в 2000 году прошло первое совещание стран по организации международного проекта для развития новых ядерных технологий, решающих проблемы в направлении, обозначенном инициативой нашего президента.
Дарья Гармоненко 
