Алексей Фененко
На фото последствия американского удара по иракскому ядерному центру в Исфахане. Фото Maxar Technologies/Handout via REUTERS
Президент США Дональд Трамп заявил, что 12-дневная война между Израилем и Ираном завершена. Произошло это после того, как 22 июня США нанесли удар по трем иранским ядерным объектам – в Фордо, Натанзе и Исфахане. Трамп называл целью удара ограничение ядерных возможностей Ирана. Однако цели США намного масштабнее, чем оказание помощи Израилю и даже поражение иранских ядерных объектов.
В экспертных кругах циркулируют три версии, объясняющие причины решения Трампа все же нанести удар: симпатии его администрации к Израилю, наличие у Ирана военной ядерной программы и отказ Тегерана ограничивать обогащение урана.
Но, напомним, бомбить иранские ядерные объекты регулярно обещала еще администрация Буша-младшего задолго до прихода к власти и Трампа, и Нетаньяху. У США и Израиля нет взаимного договора об оказании военной помощи. Ни Индии, ни Пакистану, ни Бразилии, ни Аргентине американцы не мешали развивать военные ядерные программы. И главное: Иран не сделал ничего особенного в сфере нераспространения ядерного оружия по сравнению с другими странами.
В самом деле: в Японии на 1 января 2024 года действовали 33 атомных реактора. Японцы не раз проводили на них не задекларированные в МАГАТЭ эксперименты по выделению плутония из отработанного атомного топлива. Сами японские политики не раз официально заявляли о возможности их страны получить ядерное оружие, в отличие от Ирана, всегда отрицавшего наличие у него военной ядерной программы.
В Южной Корее в августе 2024 года действовал 21 атомный реактор, а до 1976 года страна имела военную ядерную программу. (Впрочем, в 2004 году Сеул признал, что и после этого проводил неизвестные МАГАТЭ эксперименты по обогащению урана.)
Вьетнам в прошлом проводил закрытые исследования вокруг своего исследовательского атомного реактора в Далате, подробности которых неизвестны до сих пор. Не говоря уже о военных ядерных программах Бразилии и Аргентины, которые заморозили проекты, но сохраняют потенциал для их возобновления.
Причина в ином. Англосаксонское право носит прецедентный характер, и удары по ядерным объектам Ирана создают для американцев важный прецедент. IV статья Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) разрешает всем неядерным странам иметь мирную атомную энергетику под гарантиями МАГАТЭ. Начиная с 2004 года США и страны ЕС требуют от Тегерана отказаться от обогащения урана или как минимум ограничить его до определенных лимитов.
Теперь в международном праве появляется неписаная норма: не все неядерные страны имеют право на атомную энергетику, а только те, кому разрешат США. Пример Ирана должен продемонстрировать, что будет с теми, кто не пожелает добровольно отказаться от атома под давлением извне.
Американская стратегия направлена на установление контроля США над ядерным топливным циклом. Еще в 1946 году американский «план Баруха» предусматривал, что Комиссия ООН по атомной энергии поставит под контроль ядерный цикл (от добычи урановой руды до изготовления атомных боезарядов) и получит право наказывать «государства-нарушителей», которых сочтут таковыми США и Великобритания. В то время «план Баруха» не состоялся из-за противодействия СССР. Однако мечта о контроле над мировой атомной энергетикой не ушла из американской политики.
Новой ее формой со времен президентства Билла Клинтона стала стратегия контрраспространения, или, как ее часто переводят на русский, «принудительного разоружения». Она предусматривает, что у США есть право принудительно разоружать опасные (с точки зрения США) режимы. Первым прецедентом стал Ирак, где США провели операцию под лозунгом изъятия оружия массового уничтожения. Его, правда, в Ираке толком не нашли, но прецедент появился.
Следующей целью контрраспространения стал Иран, от которого Вашингтон требует свернуть программу обогащения урана. Американцы мечтали разоружить под международным давлением КНДР и взять под контроль ядерные объекты Пакистана, объявив его «несостоявшимся государством».
Конечной целью этих прецедентов должны, по замыслу США, стать КНР и Россия. Под них США и создают эти правовые и военные прецеденты. Пока американцы решают более близкую задачу, утверждая прецедент фактического пересмотра ДНЯО.
На волне иранского прецедента США смогут вернуться к давней мечте: создать более лояльную им альтернативу МАГАТЭ, обеспечить контролируемую добычу природного урана. Эти задачи пыталась решить администрация Буша-младшего в 2005-м. Теперь администрация Трампа возвращается к решению задачи, с которой не справился Буш.
