Андрей Мартынов Андрей Белый. Стихотворения и поэмы. В 2 т. – СПб.; М.: Академический проект, Прогресс-Плеяда, 2006, 640+654 с.
«Ну и время! Все странно и ложно,/ (Винегрет наркотических снов):/ Как постичь эти вымыслы можно:/ Красный Белый и белый Краснов?» – не без иронии писали в эмиграции в 1922 году по поводу предстоящего возвращения Андрея Белого в СССР.
Вышедшее собрание сочинений одного из мэтров отечественного символизма Андрея Белого (1880–1934) позволяет в максимально полном объеме познакомиться со стихотворениями и поэмами и лучше понять как «поэтическое хозяйство» Белого, так и психологию творчества.
Апокалипсические предчувствия и стремление к единству. Ницшеанский индивидуализм и соловьевская соборность. Наконец, упомянутая эмиграция и возвращение. Раздвоенность была характерна и для автора, и для его произведений. Болезненная раздвоенность. Безумие сродни ницшеанскому. Когда от текста к тексту ускользает не только реальность, но и мир фантазий. Происходит некий «распад атома» (Иванов). Распад сознания. Все это присутствовало и в самых первых, дебютных произведениях Белого. Наиболее проницательные современники отметили эту гибельную для личности и творчества тенденцию уже в его ранних текстах. Так, блестящий критик и тонкий сатирик Александр Измайлов не без основания видел в «Симфониях» и «Клубке метелей» «маньячески-музыкальную мозаику», где смысл принесен в жертву форме. Однако вне конструирующего текст содержания форма также распадается, утрачивает свою музыкальность. Особенно хорошо это видно в поздних стихах, до которых Измайлов просто не дожил.
Вместе с тем Белый, несмотря на все многообразие противоречий, чрезвычайно целостен и логичен. Это связано с эгоцентризмом поэта. По большому счету, ему было плевать и на эмиграцию, и на большевизм. Возвращался он не «пораспинаться с Россией», как неумно шутила супруга Алексея Толстого Наталия Крандиевская, а потому, что так ему было комфортней. Людей Белый, судя по всему, вообще не замечал, пока они не нарушали его «правила». Рассказывают, как другой поэт, Владислав Ходасевич, упал в обморок, оттого что Белый ему третий раз подряд за вечер рассказывал о своей любви к Менделеевой-Блок и ссоре по этому поводу с Александром Блоком. Вообще, по свидетельству современников, отношения с женщинами у Белого нередко начинались изысканными ухаживаниями, а завершались грязными домогательствами, которые в современной Европе или США повлекли бы серьезный срок.
Именно неприятные в бытовом плане черты, а проще говоря асоциальность, и помогли сохраниться Андрею Белому как поэту. Как гениальному поэту.
