Ушки Букера

Это только кажется, что длинный список Букеровской премии составлен так, чтобы вручить ее Сергею Гандлевскому за роман "НРЗБ" из жизни филологов-анахоретов.

Теорию заговора придумали постмодернисты по заданию Тайного Мирового Правительства. Весь этот обывательский треп насчет того, что "у них там все решено заранее" и "от нас ничего не зависит", нужен Мировому Правительству для того, чтобы лишить людей воли к сопротивлению (в Рамках Законности, разумеется). Главная тайна Мирового Правительства, которую оно тщательно скрывает от своих глобализированных рабов, состоит в том, что Бытие непреднамеренно и случайно.

Поэтому сколь бы злонамеренным ни выглядел длинный список "главной литературной премии", никакого расчета в нем нет. Победит, разумеется, все же Сергей Гандлевский. Кроме него, в финал выйдут Олег Постнов с романом "Страх" и Александр Пятигорский с "Древним человеком в Городе". Оставшиеся два места разыграют Анатолий Азольский с "Диверсантом" и либо Олег Павлов с "Карагандинскими девятинами", либо Борис Васильев с "Глухоманью" (от умеренной "почвы"). Плюс кто-то из "молодых": то ли Настя Гостева (от лучшей тридцать третьей человечества), то ли нет.

Анатолий Ким с "Островом Ионы", в котором есть гениальная строчка "Ревекка покачивалась в казацком седле", тоже может пробраться в шестерку, а вот Евгений Попов, несмотря на заслуги в деле воспитания читателей в духе верности идеалам Свободы и Демократии ("Мастер Хаос"), - не может. Тоталитаристам Сорокину, Крусанову, Ван Зайчику и подавно не светит - так же как трактирщику Липскерову, скандалисту Зотову и ренегату Найману (стоит ли перечислять их романы, раз так?).

Почему в списке тридцати трех наиболее заметных романистов года нет Александра Проханова, понятно: нечего было столбы минировать и рознь разжигать. А вот почему нет Андрея Левкина - непонятно, хоть дыру в сапоге проверти.

Анализируя будущие результаты Букеровской премии, нельзя не заметить, что убедительную победу в этом году одержит "филологическая проза" (четыре финалиста из шести). В этом опять-таки нет ничего предумышленного: кому как не филологам романы писать? Ясно же было сказано: роман - форма отживающая, в некотором роде музейная, академичная, и соваться в нее дилетантам - в общем-то, преступление. А филологи, понятно, пишут про филологию, ну и т.п.

Приятно, что у нас наконец появляется Орден истинных профессионалов литературы, не зависящих от мерзости тиража и продажности рынка. Лично я связываю с этим надежды на литературный ренессанс - по образу и подобию изобразительного искусства. Когда лет сто с небольшим тому назад живопись оказалась исключена из списка утилитарных потребностей, художники сами оттолкнули от себя жалкие остатки "народной любви". Путем несложных маркетинговых прикидок и умелых манипуляций с сознанием имущественных элит они сумели обеспечить своему элитарному микросоциуму относительно безбедную жизнь. А "популярность" стала уделом пахарей и изгоев.

В литературе происходят весьма похожие вещи. Еще немного - и чтение книг станет редкостью, а значит, престижем. Только нужно сокращать тираж жемчужного слова. Не гнаться за простотой - кто захочет, тот сам подтянется. Ну и профессиональную популяцию сузить - премиальный Боливар не железный, всех самопровозглашенных писателей ему не снести.