Леонид Костюков Есть, как теперь принято говорить, такая тема. Несколько человеческих общностей сосуществуют в одном городе, но при этом не пересекаются. Пометим эксперимента ради две особи - бизнесмена Борю и, допустим, меня. Две яркие точки егозят по карте города. Вот, сближаются. Увеличим масштаб.
Боря едет на лимузине, а я перебегаю улицу с двумя сумками. Пожалуй, даже хорошо, что мы не пересеклись в этот момент.
Боря сидит в ресторане с конкретными пацанами, я прохожу мимо. Я спускаюсь в метро - Боря и не помнит, как оно выглядит. Мы в одном самолете - но в разных салонах.
Бывает, встретишь в городе приятеля. Мелькнет, что называется, в толпе знакомое лицо. И сразу выделяется, как цветное на черно-белом. Чтобы не сказать на сером. Ненужные тебе люди ощутимо отходят в фон. И ты для них - тоже.
Бывший октябренок, так и не ставший пионером, поглядывает на бывшего пионера, перенимает его (хоть и не пионерский) опыт. Но бывший комсомолец для них обоих мастодонт.
Мой 15-летний сын успел родиться в СССР. Моя 13-летняя дочь благоразумно родилась в России. Эпоха быстрых перемен нарезает поколения тонкими слоями. Важен буквально каждый год. Те, кому сегодня тридцать пять, кто в сознательном возрасте застал плюшевого Черненко, - они и есть аксакалы новой России. Деды - это слово понимается в каком-то среднем смысле между родовым и армейским. Сорокалетние и старше - пращуры, дембеля, фантомы.
Хорошо быть фантомом! Ходить среди людей, слушать их лепет, шутки ради касаться одежд, показывать на них другим фантомам, обсуждать, не понижая тона. Звук все равно идет своим воздушным потоком. К своим.
Было время, когда мы - ровесники - разбивались на группы по отношению к советской власти. Прошло время - и наросли взрослые люди, не имеющие к ней отношения. Из истории мы знаем эпоху двадцатых, когда монархисты начинали дружить с анархистами по принципу враждебного отношения к советскому строю. Возможно, настанет день, когда бывшие комсомольские активисты воссядут за стаканом минералки с бывшими неучастниками по принципу общей памяти. Как выходцы из Атлантиды - не важно, кем ты там был. Важно, что был.
А вокруг то там то сям прямо в воздухе возникают голограммы Windows, в стратосфере парит огромный дирижабль в форме гамбургера, повсюду играет Моцарт, расчлененный на мобильные позывные. Хорошо весной в Москве. Чу! послышалась русская речь. Это область приперлась за впечатлениями. Ах, за колбасой? Извини, moujick. Что значит "где у вас колбаса"? Естественно, везде.
Будущее, неведомое и прекрасное, атакует нас по всему фронту, никуда от него не деться. То есть, товарищи, совершенно никуда. Хотя┘ пожалуй┘ нет. Действительно никуда. Так что будем здоровы и счастливы!..
Дарья Гармоненко 
