Обнажение игры

Тремор рук – это всегда проблема. Михаил Нестеров. Портрет хирурга С.С. Юдина. 1935. ГТГ

Петербургом проникнут весь сборник: словами Пастернака «Какой-то город, явный с первых строк, / Растет и отдается в каждом слоге». Он присутствует на правах героя и вступает в диалог, создает атмосферу, без которой текста не существует. Детали, монологи, метафоричность, психологизм – все, чтобы, согласно Набокову, «сделать читателя – зрителем». Сколько рассказов, столько и линий, но сборник напоминает роман благодаря лейтмотиву места действия – города, из которого невозможно уехать навсегда.

В рассказе «Лукавая хирургия» герой, студент-медик Митя Солодов, серьезно проштрафился в академии, и профессор Крупцев грозил ему отчислением. Ночью в анатомичке Митя решает отточить навыки хирурга, и давно страдающий тремором Крупцев, оценив талант студента, предлагает вместо него провести намеченную операцию. Вот она – та сама «лукавая хирургия». Но для нашего героя это не важно, его хирургия – настоящая, не лукавая. Здесь у Волковой считывается аллюзия на рассказ Василия Аксенова «Победа», где самодовольное хамство, условно выигрывая, ничего не получает. Автор не дает ответа на вопрос, искупает ли спасение человеческой жизни нарушение врачебной этики. Его придется искать читателю. Спасение жизни человека – главный нравственный закон для Светланы Волковой. «Лукавая хирургия» – это философское осмысление чувства долга и профессиональный взгляд автора на профессию врача. Это о любви и освобождении. О справедливости – самой большой редкости и правде – самой трудной добродетели во все времена.

А вот «Великая любовь Оленьки Дьяковой» – рассказ, давший название всей книге. Его возвышенный, немного наивный, восторженный стиль переносит нас в мир гимназической жизни начала ХХ века, в знаменитую Мариинскую женскую гимназию в Петербурге, к тем милым экзальтированным юницам, которые зачитывались Надсоном. Тайная любовь овладевает душой 16-летней Оленьки. Чувственный мир девушки готов открыться, Оленьке наскучили «чужие» страсти, она хотела «своих». Она придумывает биографию своему Петеньке: он – будущий боевой офицер, сосланный из-за любви к ней на Кавказ. А на самом деле она влюбляется в памятник Петру Воскобойникову, умершему осенью 1912 года. Только мечты хороши в мечтах. Встреча с родителями Петра расставляет все точки над «i». Не сразу Оленька соглашается признать, что ее мифического принца нет, но есть то, что мы успели увидеть: зачатки нежности, проявившиеся в первом чувстве. В небольшом по объему рассказе поражает глубокая многослойность и смысловая насыщенность текста Светланы Волковой. Здесь мы видим все признаки дореволюционной романтической эстетики. Этому стилю свойственна особая сердечность, в сущности, это эстетизация смерти. История Оленьки словно бы предупреждает об опасности, которая может случиться с неокрепшей душой. Поэтому у Волковой, конечно, разум и взросление побеждают.

Светлана Волкова. Великая любовь Оленьки Дьяковой. – М.: АСТ, 2024. – 288 с. (Петербург и его обитатели)

Наконец, один из моих любимых рассказов у Светланы Волковой – «Квадратные пуговицы», первый из петроградских рассказов. Все дело в пуговицах, образ которых незримо будет присутствовать в тексте. Петроград 1915-го – один из самых интересных периодов в его истории. Пристально вглядываясь в текст, можно увидеть, что автор для раскрытия образа героя использует не совсем обычный прием, в рассказе просматривается элемент игры. Герой, считающий себя человеком, сведущим в тенденциях нового искусства, вдруг впервые видит еще никому тогда не известный «Черный квадрат» Малевича…

Два действующих лица игры героя – он в реальной жизни и его метафизический образ человека с «пуговицами» – постоянно меняются местами, расталкивая друг друга. Андрей Андреевич – иллюстрация породы людей самодовольных, чванливых, считающих себя истиной в последней инстанции. Все поверхностно, все – не то, чем кажется.

А что значат едва заметные кракелюры на полотне, трещины, которые время оставило? В эпицентре – художник, творец, способный сотворить новый мир посредством искусства. Время закрашивает эти трещины, высвечивая все то, что происходит. Здесь преломляется свет. Но герой рассказа этого знать не мог: надо было выйти из тисков прошлого, пережить революции и голод, расстрелы и лагеря. Или хотя бы не играть с самим собой в пуговицы.

…И это лишь малая часть историй «Великой любви Оленьки Дьяковой». Только читатель соберет витраж полностью. Ведь Светлана Волкова верна себе – ее интересуют люди: их отношения, принципы, поступки. Поэтому проза резонирует, оживляет минувшее, в какой-то момент возвращая души героев к обычной и такой разной жизни на страницах книги, утверждающей Судьбу и Город робким проблеском надежды.