«Средоточное местоположение среди Империи»

Москва никогда не утрачивала свое историческое значение. Значение сакральное, политическое, культурное, административное. Аполлинарий Васнецов. Московский Кремль. Соборы. 1894. ГТГ

Полицентризм столиц

Мне все эти публицистические преувеличения – при всей любви к городу на Неве с его прекрасной архитектурой – представляются не очень уместными. Как будто бы Москва находится на юге европейской части страны и не обладает должным культурным потенциалом. Город Иваново именуется «столицей текстильного края», правда, от текстильной промышленности там остались крохи. Ну а в Москве она вообще исчезла.

Все перечисленные выше эпитеты порой выходят за рамки здравого смысла, не говоря уже о правовом поле. Будем придерживаться статьи 70 (пункт 2) Конституции Российской Федерации 1993 года, в которой четко указано: «Столицей Российской Федерации является Москва. Статус столицы определяется федеральным законом». По статье 65 Конституции в редакции 2020 года городами федерального значения наряду с Москвой являются также Санкт-Петербург и Севастополь.

Кто-то даже предлагал перенести столицу Российской Федерации в Новосибирск, называемый «научной столицей Сибири», хотя старейший сибирский университет находится с 1888 года в Томске. Но стоит ли тратить на этот перенос огромные бюджетные средства? Окупятся ли они? Думается, вряд ли. Хотя, заметим, нашей стране издревле был присущ внутренний полицентризм, проблеме которого в отечественной историографии, посвященной системе управления обширными областями Российской империи, к сожалению, не уделяется должного внимания.

Да, столицу России Петр I перенес в Санкт-Петербург. Но Москва никогда не утрачивала свое историческое значение. Значение сакральное, политическое, культурное, административное... Причем этот неординарный статус ее был закреплен официально. А истоки внутреннего полицентризма в объединенном Российском государстве восходят к XVI веку, к эпохе Ивана Грозного.

В период опричнины (1565–1572) столица России была разделена на две части – «земскую» и «опричную». Но настоящим политическим центром опричной державы первого русского царя стала Александровская слобода (ныне город Александров Владимирской области). Именно там находился царский двор, принимались иноземные послы, действовала типография, проводились отвратительные с моральной точки зрения смотры новых невест царя-развратника.

Опасаясь измен и заговоров, царь намеревался даже перенести столицу государства в Вологду, находившуюся на полпути из Москвы к Белому морю, через которое тогда осуществлялись торговые контакты с Англией и другими странами Западной Европы. Допуская возможность захвата Москвы в 1571–1573 годах крымскими татарами, Иван Грозный, как обоснованно полагают историки, также намеревался передать функции «царствующего города» Новгороду, хотя и считал Вологду более надежным убежищем.

Ну а в Смутное время начала XVII века наряду с Москвой роль политических центров страны играли в разные годы Нижний Новгород, Ярославль. На несколько лет отделился Великий Новгород, оккупированный в 1611 году шведами. Претендовала на полную самостоятельность и Казань. С избранием царем Михаила Федоровича Романова (февраль 1613 года) и окончанием Смуты (1618) Москва восстановила свою царственную роль. Правда, при Алексее Михайловиче в 1654 году, когда в Москве распространилась эпидемия чумы, а царь отправился с войском воевать с Речью Посполитой, временные царские резиденции находились под Смоленском и в Вязьме.

Столичные черты

Далеко не сразу после воцарения Петра I ситуация с резиденцией царского двора изменилась. Только с 1712 года Санкт-Петербург, основанный на берегах Невы в 1703 году, являлся столицей Российского царства. А с 1721 года он стал имперским столичным городом. «Губерния Санктпетербургская Резиденции Всероссийской» представлена на первом месте в книге И.К. Кирилова «Цветущее состояние Всероссийского государства» (1727).

Санкт-Петербург к концу петровской эпохи приобрел облик новой европеизированной столицы огромной империи, военно-бюрократический и модернизационный характер которой сочетался с консервативной социально-экономической и правовой системой, базировавшейся на феодально-крепостнических порядках.

Однако и древняя столица Российского государства Москва не утратила в имперский период ряд столичных черт. Вместо Боярской думы Петр I в 1711 году учредил для управления страной Правительствующий Сенат. До 1714 года он пребывал в Москве, да и позже сенаторы вместе с царем надолго приезжали сюда из Петербурга.

Уроки Полтавы, военных действий 1710 года в Восточной Прибалтике и Прутского похода 1711 года заставили Петра I уделить еще больше внимания проблеме тылового обеспечения армии, для чего в 1711 году был учрежден Кригскомиссариат. Его контора долгое время находилась также в Москве.

При Петре II, внуке Петра Великого, императорский двор переехал в 1728 году в Москву. Там он находился и в первые годы правления императрицы Анны Иоанновны, вплоть до 1732 года.

Сам Правительствующий Сенат, значение которого тогда упало, располагался с тех пор в Петербурге, но в Москве сохранялась Сенатская контора. Она была учреждена в 1722 году «для управления и исполнения указов». В ее состав входили сенатор, два асессора, прокурор. Основной задачей Сенатской конторы было недопущение текущих дел московских учреждений к Правительствующему Сенату, а также исполнение непосредственно полученных из Сената указов, контроль исполнения указов, посылаемых Сенатом в губернии.

Роль сакрального центра России и после 1712 года всегда оставалась за Москвой. Именно в Успенском соборе Московского Кремля проводились коронации российских государей и государынь. В Оружейной палате хранились русские исторические реликвии, в том числе так называемая Шапка Мономаха и царские короны. В Москве в 1767 году открылись заседания Уложенной комиссии, созванной Екатериной Великой для разработки нового свода законов.

В екатерининскую эпоху, с 1763 года, в Московском Кремле функционировали два департамента Правительствующего Сената (V и VI), для которых зодчий Матвей Федорович Казаков построил оригинальное здание треугольной формы, являющееся ныне резиденцией президента Российской Федерации. Кстати, над куполом здания Сената до 1812 года можно было увидеть изображение святого Георгия Победоносца, являвшегося гербом Москвы. Располагавшийся в ней V департамент Сената занимался административными делами, а VI департамент ведал судопроизводством.

Губернский и епархиальный

В русской историко-географической литературе XVIII века Москва обычно именовалась «столичным городом». В 1782 году Василий Григорьевич Рубан выпустил в Петербурге «Описание императорского столичного города Москвы». В принадлежавшем его же перу «Дорожном перечне, представляющем знатнейшие российские и иностранные, в Европе и Азии находящиеся города» (Санкт-Петербург, 1785) Москва и Петербург значатся одинаково: как «губернский и епархиальный город».

«Путеводитель к древностям и достопамятностям московским», изданный в 1792 году, начинается со слов: «Москва, столичный город Российского Государства, притом и главной Московской губернии…» В отличие от других центров губерний, в «Российском почт-календаре» по отношению к Санкт-Петербургу и Москве употребляется официальное определение «столичный город».

Мало того, историк и публицист Михаил Михайлович Щербатов, дед оригинального мыслителя-философа Петра Чаадаева, написал в 1787 году на имя Екатерины II «Прошение Москвы о забвения ея», в котором предлагал императрице перенести столицу империи из Петербурга обратно в Москву. Вот как им, в частности, мотивировалась эта просьба: «Средоточное местоположение среди Империи моего града было бы удобным к скорейшему восхождению всех известий до правительства, и власть монарша, повсюду равно простираясь, нигде ослаблена не была; вельможи бы, окромя что от повсюду зримых ими памятников усердия и верности их праотцев, более бы внутренность страны познали, и нужды бы народные известнее им были; а к тому, быв ближе к свои деревням, свои собственным домоводством и домоводство других возбуждали, и из течения приватных польз польза общественная могла проистечь».

Толчком к изучению «матери городов русских» Киева стало путешествие Екатерины II в Новороссию и Крым в 1787 году. За два года до намечавшейся поездки для императрицы составили краткую записку о киевских древностях, а в 1786 году в Санкт-Петербурге вышла книга «Путешествие ея императорского величества в полуденный край России, предприемлемое в 1787 г.» с кратким описанием древнего Киева и его укреплений. Как считал составитель путеводителя, предназначенного для Екатерины II и ее свиты, Киев в 1037 году был «объявлен великим князем Ярославом Владимировичем столицею всея России, и был в сем состоянии по 1239 год, до разорения Батыем учиненного».

В путеводителе упоминались Софийский собор, Выдубицкий, Михайловский Златоверхий и Печерский монастыри. Правда, на саму императрицу ознакомление с сохранившимися древностями Киева не произвело должного впечатления. Об этом свидетельствует ее письмо сыну, великому князю Павлу Петровичу от 6 февраля 1787 года: «С тех пор, как я здесь, я все ищу: где город; но до сих пор ничего не обрела, кроме двух крепостей и предместий; все эти разрозненные части зовутся Киевом и заставляют думать о былом величии этой древней столицы».

Сухопутный маршрут из Петербурга в Киев, проходивший через Смоленск и Чернигов, тогда составлял 1508 верст; от Харькова до Москвы – 728 верст, а «от сея столицы чрез Тверь и Новгород до Санктпетербурга 728 верст». Москва в этом путеводителе обозначена также как «главный город Московской губернии и столица всего Государства».

Петр Великий вроде бы намеревался сделать южной столицей российских владений Таганрог, а Екатерина II отдала предпочтение Екатеринославу. При ней бытовал также проект создания огромной православной империи с центром в Константинополе.

«Вот небеса мои родные!»

Москва с 1755 по 1799–1802 год, когда учредили Дерптский университет, являлась, по сути дела, единственным полноценным университетским центром страны. А значит, и очагом высшего гражданского образования. Из Академического университета, основанного в 1725 году в Санкт-Петербурге, так и не удалось создать высшее учебное заведение классического университетского типа.

В России до начала XIX века издавались только две газеты, «Московские ведомости» и «Санкт-Петербургские ведомости», просматривая которые можно было получить актуальную информацию.

Москва понесла огромные потери во время Отечественной войны 1812 года. Историки до сих пор спорят о виновниках сентябрьского московского пожара, уничтожившего множество зданий и храмов. Чувствуя за собой вину за оставление Москвы, император Александр I немало внимания уделял ее восстановлению. Именно в Москве, на Воробьевых горах, он решил поставить грандиозный храм Христа Спасителя. Но прежде, в 1818 году, там в торжественной обстановке император открыл памятник гражданину Минину и князю Пожарскому, руководителям Второго (Нижегородского) ополчения, избавившего столицу страны от иноземных интервентов в 1612 году.

Поэт Николай Языков писал в 1832 году:

Я здесь! Да здравствует Москва!

Вот небеса мои родные!

Здесь наша матушка – Россия

Семисотлетняя жива!

Напомним, что впервые юбилей города в Российской империи отметили в 1803 году. То было 100-летие со дня основания Санкт-Петербурга. А спустя несколько десятилетий, в 1847 году, и Москва отпраздновала свое 700-летие.

Приведу далее размышления великих русских писателей о различиях между Москвой и Петербургом. Начну с Н.М. Карамзина, отметившего в «Записке о московских достопамятностях» (1817):

«Москва будет всегда истинною столицею России. Там средоточие Царства, всех движений торговли, промышленности, ума гражданского. Красивый, великолепный Петербург действует на Государство в смысле Просвещения слабее Москвы, куда отцы везут детей для воспитания и люди свободные едут наслаждаться приятностями общежития. Москва непосредственно дает Губерниям и товары, и моды, и образ мыслей. Ее полуазиатская физиогномия, смесь пышности с неопрятностию, огромного с мелким, древнего с новым, образования с грубостию, представляет глазам наблюдателя нечто любопытное, особенное, характерное. Кто был в Москве, знает Россию».

С этой глубокой и точной оценкой нельзя не согласиться.

«Петр I не любил, – полагал Александр Сергеевич Пушкин, – Москвы, где на каждом шагу встречал воспоминания мятежей и казней, закоренелую старину и упрямое сопротивление суеверия и предрассудков. Он оставил Кремль, где ему было не душно, но тесно; и на дальнем берегу Балтийского моря искал досуга, простора и свободы для своей мощной и беспокойной деятельности. После него, когда старая наша аристократия возымела свою прежнюю силу и влияние, Долгорукие чуть было не возвратили Москве своих государей; но смерть молодого Петра II снова утвердила за Петербургом его недавние права».

Далее Пушкин резюмировал: «Упадок Москвы есть неминуемое следствие возвышения Петербурга. Две столицы не могут в равной степени процветать в одном и том же государстве, как два сердца не существуют в теле человеческом… Но Москва, утратившая свой блеск аристократический, процветает в других отношениях: промышленность, сильно покровительствуемая, в ней оживилась и развилась с необыкновенною силою. Купечество богатеет и начинает селиться в палатах, покидаемых дворянством. С другой стороны, просвещение любит город, где Шувалов основал университет по предначертанию Ломоносова».

В незаконченной статье с условным названием «Путешествие из Москвы в Петербург» («Мысли на дороге»), написанной в 1833–1834 годах, А.С. Пушкин также писал: «Некогда соперничество между Москвой и Петербургом действительно существовало. Некогда в Москве пребывало богатое неслужащее боярство, вельможи, оставившие двор, люди независимые, беспечные, страстные к безвредному злоречию к дешевому хлебосольству; некогда Москва была сборным местом для всего русского дворянства, которое изо всех провинций съезжалось в нее на зиму. Блестящая гвардейская молодежь налетала туда ж из Петербурга. Во всех концах древней столицы гремела музыка, и везде была толпа. В зале Благородного собрания два раза в неделю было до пяти тысяч народу. Тут молодые люди знакомились между собою; улаживались свадьбы. Москва славилась невестами, как Вязьма пряниками; московские беды (так оригинально описанные князем Долгоруким) вошли в пословицу. Невинные странности москвичей были признаком их независимости. Они жили по-своему, забавлялись как хотели, мало заботясь о мнении ближнего…».

Вместе с тем, сравнивая Москву с Петербургом, Пушкин заявлял в стихотворной форме:

И перед младшею столицей

Померкла старая Москва,

Как перед новою царицей

Порфироносная вдова.

Публицист Николай Борисович Герсеванов в очерке «Петербург и Москва (Взгляд и нечто)», опубликованном в 1839 году в журнале «Сын Отечества», отмечал, что «в Москве Дворянские собрания бывают чаще, нежели в Петербурге».

Не могу не привести строки из поэмы Михаила Юрьевича Лермонтова «Сашка»:

Герой наш был москвич,

и потому

Я враг Неве и невскому туману.

Там (я весь мир в свидетели

возьму)

Веселье вредно русскому

карману,

Занятья вредны русскому уму.

Там жизнь грозна, пуста

и молчалива,

Как плоский берег Финского

залива.

Москва – не то: покуда я живу,

Клянусь, друзья, не разлюбить

Москву…»

В 1837 году историк Михаил Петрович Погодин написал для наследника престола великого князя Александра Николаевича, будущего императора Александра II, сочинение «О Москве». В нем даны такие определения роли города в истории нашей страны: При Иване III «княжение, поместье стало государством, удельный город – столицею, Москва – Россией!»; «Москва была зерном, из которого произросло древо Российской империи»; «Москва избавила от ига иноверцев священный Киев и родную Малороссию»; «Если Петербург называется главою России, то Москва, без сомнения, есть ее сердце, – сердце горячее, пылающее любовью к Отечеству...».

Значение Москвы в имперский период истории России хорошо осознавали и просвещенные иностранные путешественники. Так, французский журналист, писатель и путешественник Теофиль Готье, прибывший в Россию впервые через Петербург осенью 1858 года и находивший там весьма приятной жизнь, все же «изнывал от желания увидеть настоящую русскую столицу, великий город Москву».

Проект декабристов

Ведущими уральскими центрами в XIX веке считались Пермь и Екатеринбург, первой столицей Сибири – Тобольск, основанный в 1587 году. Декабристы в свое время намеревались переместить столицу России в Нижний Новгород, который даже хотели переименовать в Славянск.

Так, в «Конституции» Никиты Михайловича Муравьева, приверженца федеративного устройства страны, предлагавшего разделить Россию на 14 держав и 2 области, сказано: «Город Нижний Новгород, в котором имеет быть местопребывание Российского Правительства с окружностью своею составляет особую область Славенскую и будет столицею России».

А вот что более пространно записал по данному поводу в «Русской правде» сторонник унитарной государственности Павел Иванович Пестель: «Столицей Российского Государства выбран Нижний Новгород потому:

1) Что сей Город в средине России расположен.

2) Что стоя на Волге и Оке, он всех прочих удобнее для внутренней Торговли и для привоза всяких припасов, в столь большом количестве для Столицы Необходимых.

3) Что Макарьевская Ярмонка соединяет Европу с Азиею в сухопутных торговых отношениях.

Что освобождение России от ига иноплеменного через Минина и Пожарского из сего города изошло, и

Что все воспоминания о древности Нижегородской дышут свободою и прямою Любовью к Отечеству, а не к тиранам Его.

Временное Верховное Правление обязывается принять все меры и распорядить все нужные издержки для основания Столицы в Нижнем Новгороде. До того же времени оставаться оной в Петербурге или Москве».

Но переехала столица страны гораздо позже, 12–13 марта 1918 года, из военно-революционного Петрограда, находившегося неподалеку от театра военных действий Первой мировой войны. Но не в Нижний Новгород, а в тыловую Москву, имевшую гораздо большие на то основания вернуть себе былое столичное величие.

Правда, переезд правительственных учреждений, их дальнейший рост вместе с партийно-советской бюрократией отрицательно сказались на архитектурном облике центральных районов древнего города, где снесли ценнейшие памятники зодчества. Но это уже другая история.