Лидия Трейман
Боги любят подношения.
Кое-что и людям перепадает.
Пока большинство граждан страны приходили в себя после длительных новогодних праздников, последователи учения Будды еще полтора месяца готовились к наступлению своего Нового года – по лунному календарю. В ночь на 11 февраля начался год Черной водяной змеи для китайцев, тибетцев, монголов и представителей народов России, исповедующих буддизм.
Всем известна популярность сувениров с изображением символа восточного новолетия во время празднования гражданского Нового года. Между тем сами буддисты, похоже, не придают покровителю года такого значения, которое он получил в широких массах граждан. Для верующих важнее совершить обряды, связанные с очищением души, чтобы сбросить с себя – здесь напрашивается сравнение «как змея кожу» – все отрицательное, что накопилось за минувший год. А в ночь наступления восточного Нового года в буддийских общинах совершается своего рода всенощное молитвенное бдение. До самого рассвета верующие стараются бодрствовать, чтобы не пропустить момент прихода богини Балдан Лхамо, которая одаряет благами всех, кто не спит в столь ранний час.
В Москве на Новый год или, по-тибетски, Лосар, обычно приглашают адептов учения или просто любопытных сразу несколько буддийских центров. В один из них я и отправилась, заинтересовавшись обрядом «огненные подношения» «защитникам» и «охранителям» (Ганапуджи и Цоги), который совершался в первый вечер наступившего года. Известно, как пугают москвичей различные экзотические религиозные обряды, особенно связанные с насилием или опасностью для человека. Поэтому мне непременно захотелось узнать: что это еще за огнеопасные ритуалы в центре столицы? В программе мероприятия значились также «практики долгой жизни». Тоже любопытно познакомиться, особенно сейчас, когда так популярна йога и другие восточные техники омоложения и здоровья.
Изрядно поплутав по темным и мокрым московским дворам, я наконец обнаружила дверь с табличкой, указывавшей, что здесь находится буддийский центр. Дверь была не заперта, и я проскользнула внутрь за одним из прихожан. Помещения духовного центра расположены в подвальном помещении жилого дома. Вдоль лестницы развешаны разноцветные тибетские флажки с надписями – дарчо. Считается, что изображенные на них молитвы порождают духовную вибрацию, которая усиливается ветром. О каком ветре может идти речь в подвальном помещении, конечно, непонятно. Так что на благотворное воздействие вибраций можно было не рассчитывать. Разувшись в прихожей, я оказалась в коридоре, который вел в молитвенный зал. Практически у самого входа к стене был прикреплен молитвенный барабанчик – знакомый атрибут тибетского буддизма. Чем сильнее покрутишь его, тем якобы больше благ принесет мантра, написанная на этом барабанчике.
 Пока у московских буддистов нет своего храма, они занимаются очищением души в полуподвальном помещении. Фото автора |
В молитвенном зале, устланном коврами и украшенном желтыми занавесями, уже собрались верующие. Среди них я увидела и коренных буддистов – выходцев из Бурятии и Калмыкии, и людей со славянскими чертами лица, преимущественно молодежь. Прихожане восседали на подушках, перед ними на специальных столиках лежали тексты молебна. На левой части страницы располагался русский перевод, на правой – русская транслитерация тибетского текста. То есть очевидно, что эти богослужебные пособия предназначены для неискушенного адепта буддизма. Пока верующие ждали начала богослужения, разглядывая пестро украшенный алтарь с большой фотографией Далай-ламы XIV, я поинтересовалась у одного из буддистов, что представляет собой молебен. Мне пояснили, что вначале нас ждет чтение мантр, а затем – подношения. «Это как прасад в индуизме или причастие в христианстве», – подсказал мой собеседник. К слову, подношения уже были разложены на длинном столе перед алтарем – сладости, соки, фрукты.
Центр, в котором я оказалась, действует с 1996 года и считается старейшим буддийским учреждением в столице. Я поинтересовалась, собираются ли буддисты строить в Москве настоящий дацан, то есть храм? Еще в 2003 году в московском районе Отрадное, где уже есть православный храм, мечеть и синагога, под строительство буддийского культового здания была выделена земля, в 2005 году ее освятили, а в минувшем году жители района выступили против строительства дацана и ступы. Неутешительная для буддистов ситуация складывается и со строительством ступы на Поклонной горе, землю под которую выделили в 2010 году. Оказалось, что сами верующие задаются тем же вопросом, что и я.
Тем временем начался молебен. Перешагнув через груду обуви у двери, я заглянула в зал. Верующие нараспев и монотонно произносили молитвы, в которых я разобрала лишь одно знакомое слово: «лама». В определенные моменты мантры прерывались звоном колокольчика. Коренные буддисты мерно покачивались в такт речитативу. Славянская часть общины казалась менее выдержанной: кто-то потирал затекшие от долгого сидения ноги, кто-то украдкой разминал поясницу.
 Тибетский Новый год проходит под пение мантр. |
Близился второй час непрерывного чтения молитв. Внезапно зал оживился – перед алтарем появились три девушки, они держали в руках вазочки со съедобными подношениями, которые затем предложили верующим в качестве угощения. И вот наконец кульминация богослужения – огненное подношение. Собираясь к буддистам, я предвкушала красочное действо – некий таинственный обряд, который должен перенести нас мысленно в высокогорные дацаны Тибета… Однако огненное подношение представляло собой две крохотные ароматические палочки, воткнутые в тарелку с какой-то едой… Быстро потушенные, они мало соответствовали моему представлению о чем-то огненном. Скорее тлеющем.
Как говорят, верующим в этом году вообще не довелось увидеть знаменитого танца лам во время мистерии Цам в канун Нового года. К слову, в духовном центре, где мне довелось побывать, вообще не оказалось этих загадочных тибетских лам с их сверхспособностями, которые красочно описывает оккультный книжный ширпотреб, лам, в которых воплотились души святых подвижников древности. По сути, все богослужение совершалось без видимого руководства.
