0
12451
Газета Стиль жизни Печатная версия

20.08.2024 15:13:00

Профессора обнаружили в гардеробе криминал

Модный приговор может быть беспощаднее судебного

Андрей Мельников
Заместитель главного редактора "Независимой газеты", ответственный редактор приложения "НГ-Религии"

Об авторе: Андрей Львович Мельников – ответственный редактор приложения «НГ-религии».

Тэги: культура, литература, вера, никаб, дискуссия, религиозное одеяние, великобритания, сша, криминал


культура, литература, вера, никаб, дискуссия, религиозное одеяние, великобритания, сша, криминал Криминальное чтиво для законопослушного интеллигента. Фото автора

Читаю оглавление недавно присланной книги: «Кошмарные худи: костюм для преступника», «Криминализация приспущенных штанов», «Ужас в костюме от Adidas». Ну и другие главы. И хочется добавить что-то свое, вроде такого: «Зловещий никаб: страх на улицах мегаполиса».

Издательство «Новое литературное обозрение» выпустило сборник статей «Криминальный гардероб. Особенности девиантного костюма», и вот я разрывал целлофан, в который заключена книга как чтение для взрослых, и одновременно просматривал ленту новостей. Была в разгаре дискуссия о никабе – одежде мусульманок, которая оставляет открытыми только глаза. Эти дебаты очень хорошо легли в канву статей из сборника про девиантную одежду. Богословы думали-думали, но так и не придумали, как обосновать запрет на ношение никаба в российских городах. И тогда вмешались чиновники, которые все объяснили: черная глухая одежда пугает граждан. Под ней чудится замаскировавшаяся террористка или даже мужчина-террорист. И правда, случаи такого камуфляжа бывали. В эти августовские дни был обнаружен главарь бандформирования в Дагестане, который передвигался по республике, маскируясь под женщину и прячась под никабом.

Прошло еще какое-то время, не без запинок я читал про излюбленную униформу криминалитета, обоснование этого явления, изложенное затейливым языком американских и европейских профессоров. И опять новости, как лыко в строку. Беспорядки в городах Великобритании. Националисты и расисты громят центры содержания иммигрантов, покушаются на мечеть. А книга про криминальный гардероб как раз открывается статьей про худи, о том, как этот предмет гардероба полюбился британским хулиганам во время беспорядков 2011 года. И вот опять разгул уличного насилия сопровождается фотоматериалами, на которых запечатлены молодые мужчины в черных кофтах с капюшонами.

У нас ищут способы запретить никабы, а в Великобритании, оказывается, пытались запретить капюшоны. «Хотя худи – это всего лишь джемпер, кажется, что его поднятый капюшон обладает магическими свойствами и способен превратить повседневную одежду в нечто гораздо более проблематичное и угрожающее статус-кво, – пишет Джоан Тёрни, профессор Саутгемптонского университета (Великобритания). – Все великие мифические злодеи носят одежду с капюшоном, от мрачного жнеца до загадочных незнакомцев в викторианских романах, от Когтя-в-капюшоне в мультфильмах о Пенелопе Питстоп до членов ку-клукс-клана».

В некоторых регионах Великобритании, а также штатах и округах США пытались запретить еще и приспущенные штаны, потому что в общественном сознании они ассоциировались с асоциальным поведением. В сборнике есть статья и об этом явлении – «Криминализация приспущенных штанов». Там приводится масса разнообразных версий о том, почему в 1990-е годы молодежь повадилась носить джинсы столь свободного кроя, что над поясом виднелась резинка от трусов. Многие версии подводят к тому, что молодежь подражала заключенным, которым по понятным причинам запрещается носить ремень, и мешковатые тюремные брюки спускаются ниже, чем следует согласно общественной норме.

«Уличные банды и бывшие заключенные популяризировали этот специфический стиль, благодаря чему он стал заметной составляющей уличной моды, – пишет Холи Прайс Элфорд, профессор Университета Содружества Вирджинии (США). – В середине 1990-х годов приспущенные штаны превратились в негативный маркер». Но к тому времени тренд подхватили идолы хип-хоп культуры, которая эксплуатирует криминальную тематику, а затем использовали в коммерческих интересах крупные бренды одежды. Элфорд упоминает широкую рекламу «Kelvin Klein» (бренд, который сам себе запретил торговать в РФ) в 1992 году, после чего демонстрировать резинку с лейблом стало уже признаком не маргинальности, а престижа: из-под брюк выглядывал высокий социальный статус.

Я хорошо помню гигантскую рекламу дорогих трусов на Манхэттене (как раз в середине 1990-х побывал в Америке), и толпы молодежи в обвисших джинсах на улицах Нью-Йорка. Прошло совсем немного времени, и такие штаны появились в Москве, хотя в отличие от малиновых пиджаков у нас они ассоциировались не с криминалитетом, а с интенсивной вестернизацией.

12-1-2-t.jpg
Брендовый спортивный костюм превратился
в униформу уличного борца с системой,
что и подтвердили недавние
антииммигрантские протесты в Великобритании.
Фото Reuters
О том, как молодежь сама хочет, чтобы ее превратно понимали, когда встречают по одежке, тоже говорится в книге про криминальный гардероб. Среди статей сборника есть эссе про «когяру» (переводится как «задорные девчонки»), субкультуру японских подростков все тех же 1990-х годов. Отличительная черта этого стиля – сочетание трансформированной школьной формы с люксовыми брендами. Экстравагантный внешний вид сопровождался вызывающим поведением и времяпрепровождением в ночных клубах. «Задорные девчонки» имитировали аморальное поведение, образ девушек с низкой социальной ответственностью, но, как уверяет автор статьи, преподаватель Манчестерского университета (Великобритания) Шэрон Кинселла, такой имидж был исключительно показным. Истинным мотивом «девчонок», как и юношей в худи, оказывался бунт против установленных взрослыми правил и слом социальных шаблонов.

На фоне этой гламурно-маргинальной эклектики удивительнее выглядит криминализация такого сдержанного и респектабельного элемента гардероба, как традиционный норвежский свитер. Из-за своеобразного узора «люс», что переводится как «вошь», его прозвали люсенкофте, «вшивый свитер». После того как несколько преступников в разные годы облачались в этот свитер во время судебного процесса, автор статьи Ингун Гримстад Клепп, профессор Столичного университета Осло (Норвегия), делает вывод о возникновении криминального подтекста этой одежды, ранее ассоциировавшейся с семейным отдыхом на лоне суровой скандинавской природы. 

Вспоминаются нашумевшее родное «Слово пацана» и спортивные шапочки-«фернандельки» с похожим узором. В СССР 1970–1980-х годов они предназначались для здорового досуга, но стали излюбленным головным убором участников подростковых уличных банд в Казани и других советских городах. «Одежда влияет не только на то, как нас видят другие, но и на то, как мы сами видим себя и кем являемся, – пишет Ингун Гримстад Клепп по этому поводу. – Одежда насыщена идеями, и люди имеют к ним доступ. Тело что-то делает с одеждой, а одежда что-то делает с телом».

Впрочем, богатый мир идей тоже что-то делает с университетскими исследователями вещного мира. Они приходят к деконструкции собственных исходных данных. Так, спортивный костюм и даже худи превращаются в их интерпретации из доспеха уличного бойца в признак мужской несостоятельности, а приспущенные штаны они пытаются объяснить той стороной тюремной жизни, которая в криминальных кругах любой части света уж никак не может быть предметом для подражания. «Инфантилизация усугубляется модой на костюмы-оверсайз. Человек в них выглядит миниатюрным и символично ассоциируется с образом пухлого раскормленного младенца, маменькиного сынка, – пишет Джоан Тёрни. – Спортивный костюм сегодня – это облачение неудачника, человека, неспособного соответствовать нормам, конкурировать и быть мужчиной».

Маргиналы в «адидасе» могли бы за такое призвать профессоров к ответу. Но если ты парень с улицы, поди еще разберись в птичьем языке культурологической статьи. Открываю книгу навскидку и читаю такое: «Объекты благодаря их размерам и форме сами по себе обладают важными культурными смыслами; однако необходимый субверсивный стиль возникает лишь в том случае, когда эти объекты помещаются в определенный контекст и вступают во взаимодействие с другими объектами».

Прочитаешь – и кажется, что имеешь дело с шифром тайного общества, сленгом только для своих. Как таинственный и зловещий «чужой» из подворотни, которым пугают утонченного читателя авторы сборника, скрывает суть под ворохом одежды оверсайз, так, случается, профессора прячут смысл за ворохом слов.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Трамп счел возможным для Израиля ударить по ядерным объектам Ирана...

Трамп счел возможным для Израиля ударить по ядерным объектам Ирана...

Юрий Паниев

Макрон избежал импичмента

0
447
Премьер Румынии предостерег молдаван от сближения с Россией...

Премьер Румынии предостерег молдаван от сближения с Россией...

Светлана Гамова

МИД Армении заявил об укреплении отношений с НАТО

0
450
Что может выиграть Россия от сценариев двуполярности или многополярности

Что может выиграть Россия от сценариев двуполярности или многополярности

Михаил Сергеев

На Западе и в РФ не уверены в способности Китая стать вторым центром доминирования

0
3679
История страны – в истории семьи, или О родителях и детях 1990-х

История страны – в истории семьи, или О родителях и детях 1990-х

Вера Цветкова

Юрий Быков снял криминальную сагу, его коллеги – семейную, однако прилагательные тут взаимозаменяемы  

0
2229

Другие новости