Алексей Фененко
На фото победитель президентских выборов в Словакии предприниматель Андрей Киска. Фото Reuters
На прошедших 29 марта президентских выборах в Словакии победу одержал предприниматель Андрей Киска, набрав 59,4% голосов. Его противник, премьер-министр и председатель Социал-демократической партии Роберт Фицо, получил 40,54% голосов. На фоне украинского кризиса это событие не вызвало широкого интереса в России. Между тем американские эксперты заговорили о том, что после президентских выборов внешняя политика Братиславы будет менее дружественной Москве. Такой поворот изменит стратегическую ситуацию в Центральной Европе.
На протяжении последних 20 лет во внешнеполитической стратегии Словакии соперничали две партии. Первая, представленная социал-демократическими правительствами Владимира Мечьяра и Роберта Фицо, проводила политику балансирования между Россией и НАТО. Вторая, представленная правительствами христианских демократов Микулаша Дзуринды и Иветты Радичовой, ориентировалась на сближение с НАТО и ЕС. В 2004 году Словакия вступила в оба этих блока. Но преобладание с середины нулевых годов социал-демократов позволило России получать дипломатическую поддержку Братиславы. В ключевых международно-политических кризисах (признание независимости Косова, война вокруг Южной Осетии, украинский газовый кризис 2009 года) правительство Фицо поддерживало российскую позицию.
Теперь ситуация может измениться. Избранный президент Киска пока не высказывал намерения расширять партнерство с Россией. (Ведущую роль для него, судя по предвыборным заявлениям, играют отношения Словакии с ЕС.) Более того, внутри Социал-демократической партии оформилось критически настроенное к России крыло во главе с министром иностранных дел Мирославом Лайчиком. Словакия вряд ли откажется от Соглашения о дружбе и сотрудничестве с Россией 1993 года. Однако в стратегических вопросах Братислава может начать ориентироваться на приоритетные отношения с Варшавой и Вашингтоном.
Еще в 1991 году лидеры Польши, Чехословакии и Венгрии образовали Вышеградскую группу – неформальное объединение трех государств, нацеленных на интеграцию в ЕС и НАТО. После распада Чехословакии в 1993 году «Вышеградская тройка» постепенно превратилась в «Вышеградскую четверку» в составе Польши, Чехии, Словакии и Венгрии. Вышеградская группа пользовалась традиционно поддержкой со стороны США: в Вашингтоне видели в ней противовес России и Германии в Центральной Европе. Эта тенденция окрепла при администрации Барака Обамы, которая с 2009 года реализовывала в отношении Вышеградской группы два проекта. Первый – подключение к ее работе Германии с целью размыть особый характер российско-германских отношений. Второй – расширить работу «четверки», подключив к ней ряд нейтральных государств, прежде всего Австрию и Швецию. Успехом американской дипломатии стал Варшавский саммит «четверки» 6 марта 2013 года, в котором приняли участие канцлер Германии Ангела Меркель и президент Франции Франсуа Олланд.
Украинский кризис дал новое развитие этим проектам. В марте 2014 года руководитель фонда Stratfor Джордж Фридман предложил превратить Вышеградскую группу в инструмент сдерживания России. Для реализации этой задачи Белый дом должен, по его мнению, подключить к Вышеградской группе Румынию и ослабить пророссийскую направленность во внешней политике Словакии и Венгрии. В настоящее время этот проект широко обсуждается американскими и польскими экспертами.
Дружественная позиция Словакии позволяла российской дипломатии частично блокировать американские инициативы. Однако переориентация Братиславы на взаимодействие в рамках Вышеградской группы потребует от России пересмотреть свои приоритеты в регионе.
Во-первых, России важно расширить партнерство с Венгрией. Российско-венгерский диалог пока ограничен проблемами экономического, прежде всего энергетического, сотрудничества. Москве предстоит вывести сотрудничество с Будапештом на политический уровень. (Например, за счет обсуждения статуса венгерского населения за пределами Венгрии в рамках ОБСЕ.)
Во-вторых, России следует попытаться наладить конструктивные отношения с Румынией. Главной проблемой в российско-румынских отношениях выступает проблема Молдавии и Приднестровья. В таком контексте российско-румынский диалог о будущем Молдавии и Приднестровья может оказаться полезным для обеих стран.
В-третьих, России следует поддержать вовлечение Венгрии, Румынии и Словакии в процесс украинского урегулирования. Эти государства имеют исторические интересы в Украине, включая территориальные претензии. Привлечение их к российско-американским переговорам о будущем Украины, возможно, позволит поместить решение украинской проблемы в широкий региональный контекст.
На протяжении последних 20 лет Россия уделяла мало внимания странам Центрально-Восточной Европы. Такая стратегия была оправданной при наличии привилегированного российско-германского партнерства. Однако размывание особых отношений Москвы и Берлина ставит вопрос о необходимости выработать контрмеры американской стратегии. Потеря «словацкого ресурса» может стать серьезным стимулом для усиления российского присутствия в Центральной Европе.
