Елена Борисова-Сартори Преподаватели вузов со страхом ждут абитуриентов. Согласно статистике, знания по литературе и русскому языку у школьников хуже год от года. Многие общественные деятели с возмущением восприняли отмену обязательного для всех экзамена по литературе. Но вот что удивило главу Рособрнадзора Любовь Глебову: с инициативой ввести в своем регионе обязательный экзамен по литературе не выступил ни один региональный начальник. А ведь право-то имел.
Между тем дела у будущих кормильцев страны совсем неважные. Сотрудница московской библиотеки № 144 Анастасия Новохацкая пожаловалась «НГ», что старшеклассники не знают даже названий известных литературных произведений. Просили у нее выдать «книгу о каких-то девушках, кажется, русских» (подразумевалась поэма Некрасова «Русские женщины»), «Кассету» («Козетту» Виктора Гюго). И даже «Страдания молодого ветерана» («Страдания юного Вертера» Гете) и «Бархатный сарай» («Бахчисарайский фонтан» Пушкина)! Спрашивала молодежь «досье на Лермонтова» (в смысле «биографию») и настойчиво требовала второй том «Мертвых душ» Гоголя, сожженный самим Николаем Васильевичем.
Отрывки из школьных сочинений заставляют краснеть даже грузчиков магазинов. «Катерина бросилась с обрыва Волги прямо в море». «Лермонтов тоже бы примкнул к декабристам, но был в это время занят», – процитировала «НГ» ляпы своих учеников учительница одной престижной московской гимназии... Преподаватель русского языка и литературы московской школы № 112 Игнара Акопян уверена, что причина подобных ляпов в том, что у школьника из-за перегруженности программы почти нет возможности «переварить» прочитанное, обсудить его со сверстниками или родителями: нет слушателя, который мог бы что-то подсказать, где-то подправить.
Косноязычие студентов заставляет рыдать от тоски вузовских преподавателей. «Чтобы справиться с этой проблемой, мы заставляем ребят пересказывать прочитанное вслух, публично, перед аудиторией защищать рефераты, учиться развивать мысль, не повторяясь», – раскрыла «НГ» свои секреты общения с молодежью декан Московского гуманитарного педагогического института Ольга Мацукевич.
Вот так, с любовью и терпением поправляет вуз недоделанное школой. Отчего-то вспоминается, как... пораженный видом парусника в морской дали, маленький Айвазовский побежал во двор, схватил кусочек угля и нарисовал увиденное на только что побеленной стене дома. Отец спокойно вынес ему несколько листов бумаги и сказал: «Экономь, больше у меня нет».
А что, собственно, общество? Как оно взирает на эти муки молодежи? Всероссийский центр изучения общественного мнения провел недавно опрос об использовании гражданами России сленга, ненормативной лексики, цитат, пословиц в речи. Любопытно, что более половины от числа опрошенных возложили заботу о чистоте языка на государство и не смогли назвать необходимые меры для защиты его.
ВЦИОМ констатировал в употреблении ненормативной лексики и мата признались 61% населения. А вот высоким стилем балуются у нас каких-то 32–35% россиян. Силы, конечно, неравные. Увы, к восприятию неправильной речи большинство россиян относятся толерантно. Половина граждан спокойно терпят ненамеренные ошибки в письме или речи, а 15% населения их вообще уже давно не замечают. Слава богу, раздражение от намеренного искажения слов и использования жаргонных словечек и выражений до сих пор испытывает половина опрошенных.
Уже говорилось, что заботу о чистоте великого и могучего возлагают граждане в основном на государство. Но треть предлагает переложить эту ношу на школу. А 9% активных граждан высказались за обуздание разнузданных СМИ. За запрет употребления ненормативной лексики в общественных местах и правильную речь в семье ратуют всего лишь 6% наших граждан.
