Андрей Кротков Джим Дуайер, Кевин Флинн. Башни-близнецы: Документальный роман. – СПб.: Амфора, 2006, 504 с.
Позволю себе некорректное, но выразительное сравнение. Дано: по одной из веток московского метро в такой-то час такого-то дня такого-то месяца такого-то года движется поезд. Требуется: разыскать всех пассажиров этого поезда на указанный момент времени и узнать, про что каждый из них тогда думал и о чем говорил.
Задачу примерно такой сложности поставили себе американские журналисты, взявшиеся за документальную хронику нью-йоркских событий 11 сентября 2001 года.
Авиационные тараны зданий Всемирного торгового центра зафиксированы на видеопленке с самых разных ракурсов – с земли, с воздуха и из соседних домов. Завершились дебаты о причине столь быстрого обрушения башен-близнецов. Как известно, южная башня была атакована второй и обрушилась через 50 минут, в то время как северная башня, атакованная первой, продержалась 1 час 42 минуты, т.е. почти вдвое дольше. Тараны пришлись на значительной высоте от земли, и кинетическая энергия обрушившихся верхних этажей оказалась достаточной, чтобы обвалить все другие этажи – это были своего рода «вертикальные лавины». Хотя логика сопромата предполагает, что для одномоментного полного обрушения здания необходимо разрушить его фундамент┘
Книга Дуайера и Флинна посвящена прежде всего людям – тем, кто находился в атакованных зданиях, и тем, кто действовал по их спасению. С точки зрения журналистского профессионализма и психологической точности это сильный и страшный документ.
Десятки людей, отрезанных в верхних этажах зданий разрушенными коммуникациями, не имеющих возможности спастись, задыхающихся от дыма, предпочли покончить с собой, выбросившись из окна, но не стали ожидать медленной смерти от удушья или гибели под обломками. Дуайер и Флинн не рассуждают об экзистенциальной сущности этого последнего решения – просто отдают дань мужеству людей, встретивших свой последний час по собственному выбору. И ничего не говорят о тех, у кого на такой шаг не хватило решимости и кто принял смерть от неодолимой внешней силы.
Описание действий персонала спасательных служб – самая яркая составляющая книги. Спасатели и пожарные безотказно делали свое дело, прекрасно понимая степень риска, – поднимались на высокие этажи (по лестнице пешком!) и выводили людей группами и поодиночке, поскольку никакие технические средства эвакуации применить было нельзя. Высота и расположение зданий ВТЦ исключали применение канатных эвакуаторов-люлек, а сажать на крыши вертолеты было нельзя – отсутствовали посадочные площадки. Именно в силу такого стечения обстоятельств общее число погибших, включая спасателей и пожарных, оказалось велико – 2749 человек, хотя большинство людей из зданий все же были выведены.
События 11 сентября 2001 года были спровоцированной технологической катастрофой, на которую последовали адекватная человеческая реакция (героизм и мастерство спасателей) и неадекватная организационно-распорядительная реакция. Мы привыкли сетовать на бардак и неразбериху в отечественных учреждениях – и пребываем в уверенности, что американская деловая и социальная жизнь текут с хронометрической точностью. Увы, в условиях технологической катастрофы такого масштаба любые организационные структуры начинают пробуксовывать – независимо от политической и экономической системы страны. Необходимость мгновенно сориентировать массу людей, пусть и профессионалов, на точечные и безошибочные действия в обстановке полной неразберихи и психологического стресса – почти утопия. Чтобы такая организационная структура засбоила, достаточно одного отказавшего радиопереговорного устройства и одной неверной команды – начинается «каскадное отключение» дееспособности людей и групп людей, преодолеть которое лишь отчасти можно с помощь нашего старого знакомого – массового героизма. Который, как оказывается, свойствен и американцам и проявляется отнюдь не по распоряжениям начальства, а гораздо чаще вопреки им.
Фильм-катастрофа «Пожар в небоскребе» был снят больше тридцати лет назад, и за этот же срок в мире произошло много точно таких же и совсем не киношных катастроф, мало кого чему научивших. Их причина – отказ техники, способ выживания в них – непрограммируемость «человеческого фактора». А когда в сферу технологического риска вторгается политический фанатизм, то получающееся сочетание заставляет задуматься: а где вообще лежат пределы надежности не только лифтовых механизмов и несущих конструкций, но и постиндустриальной цивилизации в целом?
