Новый режим в Египте: возможна ли смена внешней политики?

Президент-исламист стал новым лицом АРЕ на международной арене.
Фото Reuters

Какой будет внешнеполитический курс Египта при новом президенте Мухаммеде Мурси? Сохранит ли страна стратегические отношения с США, а также Кэмп-Дэвидский договор как основу региональной безопасности? Или же Каир попытается проводить более независимую политику и пойдет на сближение с Ираном, отношения с которым были прерваны более 30 лет назад?

Мурси до недавнего времени возглавлял Партию справедливости и развития, политическое крыло «Братьев-мусульман». В связи с этим многие задаются вопросом: какую модель взаимодействия с внешним миром выберет Египет?

После вступления в должность президент Мурси уделяет особое внимание внешней политике. Он поставил на посту министра иностранных дел опытного египетского дипломата Мухаммеда Камиля Амра. Приоритетом новой внешней политики стало укрепление отношений Египта с Саудовской Аравией, заметно охладевших после начала революции и победы «братьев». Именно поэтому первую зарубежную поездку в июле 2012 года Мурси совершил в Саудовскую Аравию. В ходе этого визита Мурси удалось не только выразить свою горячую симпатию к Саудовской Аравии (по словам Мурси, оба государства «связывает братская любовь») и лично к саудовскому монарху, но и заверить саудовскую элиту в том, что Каир не собирается распространять дух революции в регионе. Последнее успокоило саудовский истеблишмент, негативно воспринимавший события арабской весны в Египте и опасавшийся повторения революционного сценария у себя на родине.

Мурси определил свою первостепенную задачу – вернуть страну к стабильности и способствовать экономическому развитию Египта. Выражение лояльности нового египетского руководства Саудовской Аравии, а также признание ее главенствующей роли в арабском мире вылились в незамедлительное предоставление Эр-Риядом финансовой помощи Каиру в размере 1,5 млрд. долл. Аналогичную щедрость в размере 2 млрд. долл. проявил и эмир Катара шейх Хамад бен Халифа ат-Тани в ходе своего недавнего визита в Каир.

Мурси заинтересован в развитии и укреплении сотрудничества со странами Персидского залива. Во-первых, богатые нефтяные монархии могут сыграть важную роль в преодолении экономического кризиса, усугубившегося с началом революции. Выход из кризиса вернет стабильность. Во-вторых, хорошие отношения с монархиями гарантируют стабильный заработок около 4 млн. египтян, которые работают в странах Залива. Работающие там египтяне не только снижают нагрузку на национальный рынок труда, но их заработки служат дополнительным источником доходов для египетской экономики. Перечисляемые средства родственникам, оставшимся в Египте, также способствуют снижению социальной напряженности.

Вследствие революции и внутренних потрясений Египет утратил былой вес и положение лидера арабского мира. В настоящее время региональную повестку дня определяют монархии Персидского залива, прежде всего Саудовская Аравия и Катар. Именно они выступают основными внешними силами в сирийском кризисе и спонсорами сирийской оппозиции. Ситуация, при которой Египет фактически лишился голоса в решении основных региональных вопросов, не устраивает Мурси.

Чтобы изменить сложившуюся ситуацию и продемонстрировать, что Египет в состоянии проводить самостоятельный внешнеполитический курс, Мурси выступил с собственной инициативой решения сирийского кризиса.

Так, в ходе саммита Организации исламского сотрудничества в Эр-Рияде в августе 2012 года Мурси предложил создать «контактную группу», или «исламский квартет» в составе Египта, Саудовской Аравии, Турции и Ирана. Несмотря на то что уже состоялось несколько встреч «квартета» на уровне министров иностранных дел, вряд ли эта инициатива получит практическое развитие. Во-первых, из-за острых противоречий между Саудовской Аравией и Тегераном, а во-вторых, из-за глубины кризиса в самой Сирии. Однако истинная цель предложения Мурси – заявить, что Египет не собирается отказываться от своих амбиций на региональной арене. Предложенный Мурси состав «контактной группы» свидетельствует о том, что постреволюционный Египет видит себя, как и прежде, региональной державой одного уровня с Саудовской Аравией, Турцией и Ираном.

Вместе с тем невключение США в «контактную группу» по Сирии имеет для Египта символическое значение. Этот жест демонстрирует, что новое египетское руководство стремится отойти от опеки США и проявлять больше самостоятельности.

В этом же ключе можно трактовать и нашумевший визит Мурси в Иран на саммит Движения неприсоединения в конце августа 2012 года. После прихода к власти Мурси заявил о смене политики на иранском направлении и о желании восстановить в полном объеме дипломатические отношения с Тегераном, прерванные более 30 лет назад. Разворот в сторону Ирана вызвал негативную реакцию как со стороны США, так и монархий Залива. Сближение между Каиром и Тегераном не отвечает интересам союзников Египта, которые ведут политику по изоляции Ирана.

С другой стороны, восстановление дипломатических отношений между Каиром и Тегераном означает их немедленное развитие и смену ориентиров египетской внешней политики. Все монархии Залива поддерживают отношения с Тегераном. Однако этот факт не мешает им выступать соперниками на региональной арене и неофициально проводить недружественную политику в отношении друг друга.

Мурси прекрасно понимает, что в отношениях с Ираном существуют «красные линии», за которые он не станет заходить. «Дружба» с Тегераном может обернуться серьезными неприятностями и осложнениями с западными и арабскими союзниками Египта. Поэтому, несмотря на то что его визит в Тегеран состоялся, он имел в основном символическое значение. Серьезного сближения между странами не произошло. Египетский президент провел в Иране только четыре часа. Не состоялось ни одной личной встречи Мурси с высшим иранским руководством. К тому же нападки Мурси на сирийский режим, который он назвал «репрессивным и потерявшим легитимность», вызвали недовольство духовного лидера Ирана Али Хаменеи.

Полноценному сближению между Каиром и Тегераном мешает еще и тот факт, что Иран – шиитское государство. Вряд ли у руководства суннитских «Братьев-мусульман» имеются иллюзии относительно успешного сотрудничества с режимом шиитских аятолл. К тому же более тесные отношения с шиитским Ираном могут быть негативно восприняты внутри самого Египта.

Поиск дополнительных источников экономической помощи и финансирования, привлечение инвестиций и туристов стали главной целью визита Мурси в Китай. Делегацию египетских бизнесменов возглавлял Хасан Малик, известный в Египте как «министр финансов «Братьев». Мурси рассчитывает на то, что китайские деньги помогут в реализации предвыборного проекта «Братьев-мусульман» по экономическому восстановлению страны. К тому же Пекин в отличие от Запада не обуславливает свою помощь никакими политическими требованиями, как развитие демократии, соблюдение прав человека, борьба с коррупцией.

Визит в Китай также призван продемонстрировать США, что Египет может получить помощь и из других источников и в перспективе снизить свою экономическую, а следовательно, и политическую зависимость от Вашингтона. Мурси проводит типичную линию для страны, нуждающейся в помощи. Он старается использовать экономические и политические противоречия двух мировых гигантов ради достижения собственной выгоды.

Политика Мурси, подспудно бросающая вызов Вашингтону, не могла не повлиять на отношения между Египтом и США. Показательно, что Барак Обама заявил, что Египет (более) не является союзником Соединенных Штатов, равно как и не является их врагом. Новые внешнеполитические инициативы Мурси раздражают американцев еще и потому, что Мурси, по сути, удалось взять власть в свои руки и «отодвинуть» египетских военных на второй план во многом благодаря США. После победы Мурси на президентских выборах Вашингтон настойчиво рекомендовал временному военному руководству как можно скорее передать полномочия гражданской легитимно избранной власти.

На фоне растущего недовольства американцев египетским президентом запланированная на конец сентября встреча в Нью-Йорке между Обамой и Мурси была перенесена на более поздний срок. Объяснений этому может быть несколько. Во-первых, администрация Обамы при выстраивании отношений с новым президентом Египта хочет подчеркнуть, что Вашингтон играет в них первую скрипку. И от его решений зависит, получит ли Египет так необходимую для страны экономическую и военную помощь.

Во-вторых, не последнюю роль в переносе встречи сыграл и внутриполитический климат в США в разгар предвыборной кампании. Если бы встреча состоялась сейчас, Митт Ромни использовал бы ее для критики ближневосточной политики Обамы. Многочисленные протесты египтян против фильма «Невинность мусульман» и нападения на посольство США в Каире усилили напряженность между двумя странами.

Тем не менее даже с учетом трений в египетско-американских отношениях их суть вряд ли изменится в ближайшем будущем. Египту нужна экономическая и военная помощь, США озабочены сохранением стабильности и предсказуемости в развитии Ближневосточного региона. Стороны вынуждены будут найти точки соприкосновения, не потеряв при этом лица.

Для Мурси «сохранение лица» в отношениях с США и формальное дистанцирование от Вашингтона важно еще и потому, что социологические опросы отражают резкие антиамериканские настроения в стране. Согласно исследованию института Гэллапа, более 70% опрошенных высказались против получения американской помощи. По их мнению, получение помощи от США ставит под угрозу суверенитет государства.

Вместе с тем «Братья» прекрасно понимают, что в руках американцев остается ключевой рычаг давления на любое руководство Египта – военная и экономическая помощь, предоставляемая стране более 30 лет. После революции экономическая ситуация в Египте ухудшилась, и страна вынуждена сохранять прагматизм в отношениях со своими донорами – США и странами Персидского залива.

Прагматизм станет определяющим фактором подхода нового египетского руководства к Кэмп-Дэвиду. Мурси скорее всего займет по этому вопросу более твердую позицию, чем его предшественник, и попытается смягчить ограничения на ввод египетских войск на Синайский полуостров. Однако, несмотря на агрессивную риторику «Братьев» и спекуляции по поводу отмены соглашений, новое египетское руководство не станет ставить под угрозу кэмп-дэвидскую систему в целом и особые отношения Египта с США. Поддержанию отношений будет также способствовать и то, что сам Мурси несколько лет жил и работал в США, он хорошо знает язык и культуру этой страны.

Таким образом, после прихода к власти Мухаммед Мурси пытается изменить внешнюю политику Египта. Его главной задачей стал отход от прежнего, слишком прозападного курса Мубарака за счет расширения внешнеполитических партнеров. Помимо этого Мурси стремится вернуть Египту голос на региональной и международной арене и действовать более самостоятельно.

Вместе с тем экономические трудности и зависимость от внешней помощи вынуждают новые египетские власти сохранять преемственность прежнего внешнеполитического курса. Стабилизация экономической ситуации необходима «Братьям-мусульманам» прежде всего для удержания власти. Практикой успешного управления «Братья» должны продемонстрировать несостоятельность упреков в их неспособности руководить Египтом.

Попытки Мурси проявить самостоятельность в выборе новых союзников или пересмотреть региональный статус-кво скорее всего будут продолжены. Однако они будут носить символический характер и нацелены на внутреннюю аудиторию. Установка на партнерство с США, сохранение кэмп-дэвидской системы и сдержанность в отношении Израиля обусловлены в значительной мере внутренними египетскими реалиями.