Сергей Соловьев Поначалу и впрямь кажется, что это красиво. Стильно, как говорится. Стеклянная картина-бокс, где пурпурными волнами переливаются в рядок положенные камешки. В другом месте - бархатистое кружево. Рядом - ковер из золотых прядей.
На деле выходит, что мозаика - из накладных ногтей, бархат - из накладных ресниц, ковер - из накладных волос.
Инсталляция Елены Берг в "Айдан-галерее" говорит сразу о двух модных вещах: о женщинах и о массовом продукте. И женщина, и ее аксессуары - продукты массового потребления. Они, по мысли художницы, представляют разные стороны одной медали: внешний глянец и жуткую физиологию.
Тут можно было бы еще выложить скульптуры из силикона, светильники из линз или написать на холсте помадой что-нибудь реалистическое. Но только денег требуется немерено. Впрочем, для дебютантки самой гламурной галереи важнее заявить тему.
Звучит эта тема столь же глянцево-гламурно - "Красавица и чудовище".
Кроме сугубо девичьих проблем в ткань выставки введены и рассуждения об искусстве вообще. Ведь что такое произведение искусства, как не разряженная кукла, как не кусок холста, упакованный в масло и раму? Красивая картина, словно женщина, выходящая из салона, - всегда желанна. Но если разложить ее на отдельные элементы, получится куча мусора. Мысль, понятное дело, не новая, но и сама художница обращается не к чему-то новому, а к старой доброй сказке.
Платон некогда рассуждал о красоте корзины с навозом, если эта картина изображена искусным мастером. Видимо, по этой причине Берг не разложила ногти с ресницами на стендах в качестве анатомических экспонатов (когда важен практический интерес), но перевела их в состояние настенного полотна. Длинные ряды протезов хочется созерцать, сравнивать формы и вычитывать смыслы. Проделывать все то же самое, что механически проделывает любой музейный зритель. И снова старая добрая сказка - критика мужского музея (интеллект), а под сурдинку - развенчание женского будуара (чувства плюс глупость).
В итоге берговских манипуляций всякая накладная красота оборачивается жутью, и в конце концов прямо по Заболоцкому, "сосудом, в котором пустота". Есть еще одно известное высказывание Раневской насчет того, что "красота - это страшная сила". Но тут красота не силится, а отдыхает. Как раз в расслабленном состоянии, на лежбище, она самая страшная.
