Майя Крылова Концерт в честь Семеновой напоминал краткий путеводитель по ее творческой биографии. Сцена теней из "Баядерки" взывала к одной из коронных партий Марины Тимофеевны: ее Никия, храмовая танцовщица из невсамделишной балетной Индии, пленила не одно поколение балетоманов. Нынешняя баядерка, мариинская прима Светлана Захарова, красиво символизировала два родных юбилярше города. К тому же питерская гостья, как когда-то Семенова, собирается дополнить свой Петербург своей Москвой - со следующего сезона она, возможно, станет приглашенной солисткой ГАБТа. И знак торжества Семеновой-педагога - герой индусского балета в исполнении Николая Цискаридзе. Танцовщик много лет занимается в ее классе, потому что убежден: лучше наставника ему не найти.
Семенова была, как это часто свойственно русскому театру, актрисой переменчивого "нутра". Очевидцы вспоминают, как "спектакли, отмеченные яркими вспышками художественного озарения", чередовались у нее с "выступлениями, носившими явные следы спадов". Те, кому посчастливилось попасть на семеновский взлет, уходили с балета очарованные донельзя. Феномен Семеновой: на сцену выходила балерина небольшого роста, с коротковатыми руками, да и фигура ее довольно быстро стала производить впечатление плотной. Но идеально держать пространство большой сцены, масштабно определять эпос и лирику роли могла и умела только она. Второй феномен Семеновой: на десятом десятке жизни человек не предается воспоминаниям о золотых денечках юности и не ругает молодежь за то, что она молода, но активно работает. Глядя на седую даму с пронзительными глазами и до сих пор королевской осанкой, понимаешь, в чем секрет долголетия: это когда человек внутренне не доживает, а живет. Далеко не каждый будет так шутить о себе: "Кто-нибудь помнит, мне в этом году сто лет исполняется?"
Аплодисменты, букеты, поклоны, поздравление министра культуры Михаила Швыдкого Семенова принимала с гордой признательностью, без душевного "таяния". Это понятно: балерину столько раз чествовали, что одной, пусть и оглушительной, овацией зала больше или меньше - не главное в ее биографии. Но вот что поразительно: эта женщина, за длинную жизнь чего только в балете не повидавшая, до сих пор творчески не устала. Кажется, она смотрела на сцену с большим вниманием, чем на знаки своего общественного признания.
Когда-то о ее Лебеде написали: если б балерина исполнила лишь одну роль Одетты-Одиллии, то все равно осталась бы в истории балета. За одно то, что в 95 лет Семенова не воспринимает балет как повседневную поднадоевшую рутину, за живой интерес к профессии ей можно присвоить звание "Пример для труппы Большого театра".
