0
7387
Газета Культура Печатная версия

30.07.2018 19:01:00

Алексей Володин: "Пианист, волнуйся на здоровье и рискуй на сцене!"

Известный музыкант рассказал "НГ" о российском провинциальном детстве, успехе в Европе и планах написать книгу об искусстве фортепианной игры

Тэги: фортепьяно, музыканты, алексей володин, интервью


фортепьяно, музыканты, алексей володин, интервью В новом сезоне Алексей Володин хочет, в частности, вернуться к Баху, Моцарту и Бетховену, чьих произведений некоторое время не было в его программах. Фото © Volker Jacoby/www.alexeivolodin.com

Алексей Володин – один из самых талантливых представителей русской фортепианной школы. Был удостоен звания лауреата на международных конкурсах Паломы О’Ши в Сантандере (Испания, 1998), в Сиднее (Австралия, 2000) и имени Эннио Поррино в Кальяри (Италия, 2001). Международная карьера этого музыканта начала стремительно развиваться после блестящей победы на Международном конкурсе пианистов имени Гезы Анды в Цюрихе в 2003 году. Сегодня Володин с успехом выступает в известных концертных залах мира: Ройял-фестивал-холле в Лондоне, Ла Скала в Милане, Линкольн-центре в Нью-Йорке, Сантори-холле в Токио. Зарубежные музыкальные критики называют его представителем «романтического пианизма», а вот в России он все еще «молодой исполнитель». Журналист Сергей ПАНКРАТОВ  специально для «НГ» поговорил с Алексеем ВОЛОДИНЫМ о конкуренции в жизни и музыке, о законах современной музыкальной индустрии и о том, какую музыку слушают в эконом-классе самолета. 

Мы встретились с Алексеем Володиным в уютном пригороде Мадрида – Pozuelo de Alarcon, где он живет уже несколько лет. Сразу бросилось в глаза, что сценический образ пианиста заметно отличается от его повседневного облика. На сцене Володин даже при самом страстном исполнении выглядит крайне сосредоточенным, скупым на эмоции: самые громкие овации вызывают на его лице еле заметную, сдержанную улыбку. А в жизни  Алексей оказался живым, ироничным человеком, что и задало тон беседе.


Алексей, наконец-то мы встретились! Вас так трудно застать дома. Вы прямо летучий голландец! Это в порядке вещей – днем репетировать с оркестром в Вене, вечером сольный концерт в Париже, а поздний ужин – уже дома в Мадриде?

– Бывают и более замысловатые маршруты. Вот недавно после концерта на Тайване вместо отеля – самолет и репетиция с оркестром в Неаполе.

Не представляю, как после такого перелета можно выйти на сцену.

– Можно. Хотя, конечно, определенный профессионализм и выносливость требуются. Опять же самолеты стали намного комфортнее...

Первый класс – мечта поэта! Красавицы стюардессы, изысканные напитки. Одна из приятных сторон жизни успеха артиста?

– Если я вам скажу, что абсолютно равнодушен к тому, что в первом классе пассажирам подается теплое шампанское Dom Perignon или Krug, а также черная икра с луком и яйцом и красивые стюардессы, улыбаясь и глядя вам в глаза, запросто называют свое имя и просят приоткрыть тайну вашего имени, вы мне не поверите... И будете правы. Но помимо гламура у первого класса есть одно практическое преимущество. Можно выспаться, принять душ и относительно свежим направиться на концерт или репетицию прямо из аэропорта. Хотя гастрольная жизнь полна сюрпризов. Обстоятельства могут сложиться так, что приходится лететь на другой континент эконом-классом.

Чем развлекаете себя в таких перелетах?

– Разучиваю партитуры, смотрю на окружающих. Знаете, на межконтинентальных рейсах среди пассажиров эконом-класса можно встретить таких индивидуумов! Вот недавно летел из Парижа. Занял свое среднее кресло между двумя пассажирами. Вижу: у обоих в руках бумажные книги. Оба серьезны. Ну, я тоже интеллектуал: открываю партитуру Десятой Малера, углубляюсь в эскизы и политональные наложения. Однако, утомившись от тяжелых умственных усилий, смотрю на соседа слева, тот читает «Мастера и Маргариту»... на испанском! Смотрю на того, что справа, – он, убрав книгу, слушает через наушники Восьмую симфонию Брукнера. Восьмую! Как говорил один из моих любимых литературных героев, «часто у самых интересных людей меньше всего денег»…

Алексей, боюсь, читатели нас не поймут. Мы говорим с полчаса, и пока ни слова о музыке.

– Надеюсь, поймут. И даже простят, когда узнают, что много гастролирующий пианист если не 90, то уж 80 процентов своей жизни точно проводит в самолете или в аэропорту.

Хорошо, но все же давайте с небес на землю. В каком возрасте вы впервые удивили взрослых своим исполнительским мастерством?

– По сегодняшним меркам – поздно, лет в десять, когда учился в музыкальной школе. Должен разочаровать: я не был вундеркиндом, который в пять лет выступал с концертной программой. У меня просто не было такой возможности. Хотя я родился в Ленинграде, мое детство прошло вдали от больших городов, в сельской местности, и когда мои городские сверстники уже ходили в вундеркиндах, я мечтал о том, что стану водителем автобуса.

То есть вы не вписываетесь в стандартную схему успеха российских пианистов: когда в три года родители-музыканты усаживают чадо за гаммы, в пять – это уже готовый вундеркинд, который без видимых усилий играет Листа, а в 17 – лауреат престижных конкурсов…

– Вы знаете, а я до конца не уверен, что эта схема совершенна. Более того, я резко отрицательно отношусь к стремлению некоторых родителей сделать из ребенка вундеркинда. Хорошо, если он от природы действительно вундеркинд. А если у ребенка просто есть задатки и родители буквально привязывают его к пианино, чтобы достичь нужного исполнения? Да, пятилетние дети, легко и непринужденно исполняющие Листа, вызывают умиление. Но потом у них начинается бесконечная гонка за лидером. И часто случается так, что ранний успех и музыкальный конвейер из 100 концертов в год ни к чему хорошему не приводит. Я вот не понимаю, почему у человека в 17–18 лет должно быть все и сразу.

Хорошо. А откуда тогда столь резкое омоложение среди исполнителей классики?

– Это все идет от шоу-бизнеса. Мировой шоу-бизнес работает сейчас так, что новые звезды, которые появляются, должны быть все моложе и моложе. Это привлекает публику! Хотя я убежден: всякая творческая карьера должна развиваться гармонично, постепенно, синхронно с развитием психики, жизненного опыта, да и просто человеческого организма. Вот, к примеру, писатель вряд ли может написать зрелый роман в 16 лет. Он скорее напишет его в 30 или в 40. То же самое относится и к исполнителю. Его жизненный опыт, интеллект, знания должны более или менее соответствовать тому, что он играет.

А как сами вы пришли в музыку? Родители на ваш выбор никак не влияли?

– Очень даже влияли, но косвенно. У них не было возможности усадить меня за рояль. Они не были музыкантами, но любили и уважали музыку. У нас была замечательная коллекция пластинок. В доме всегда звучала классика. И когда наша семья вернулась в Ленинград – мне тогда шел восьмой год, – у меня не было сомнений, я хотел учиться только в музыкальной школе.

Согласитесь, так почти не бывает. Мальчик, до восьми лет проживший в глубокой русской провинции, вдруг решил стать пианистом и впоследствии покорил Запад своим исполнительским мастерством…

– Я понимаю, журналистам важно найти необычный поворот. Но не стоит забывать, что между мальчиком из провинции и победами на престижных международных конкурсах было Музыкальное училище имени Гнесиных, Московская консерватория с замечательным педагогом Элисо Вирсаладзе и Фортепьянная академия на озере Комо в Италии.

Согласен, сюжет из «Золушки» не получается. Но все равно факт – ваша популярность на Западе заметно обогнала вашу известность на родине. Как правило, наши музыканты делают карьеру дома, а потом уже едут покорять Запад. У вас же все с точностью до наоборот: получили известность за рубежом, а потом уже стали гастролировать в России. Как удалось пробиться?

– Самым обычным и естественным для пианиста путем – через конкурсы.

А как вы относитесь к конкурсам? Сегодня много говорят о том, что престиж музыкальных конкурсов упал, их слишком много, и даже победа на престижном конкурсе успеха в творческой карьере не гарантирует.

– Меня часто об этом спрашивают. И я, со свойственной мне упертостью,   повторяю: мое отношение к ним самое лучшее, какое только можно себе представить! Вот только «лучшее» не значит «восторженное». Понимаете, конкурс – это слепок самой жизни. Абсолютно справедливых конкурсов не бывает. Сама жизнь несправедлива, если пытаться уложить понятие справедливости в рамки нашего мировосприятия, ограниченного в той или иной мере. Иными словами: если вы считаете результаты конкурса правильными, это значит, что вам в этот раз понравились победители, не более того. Участие в конкурсе может порадовать участника, а может травмировать – то же самое происходит и в жизни. Кто сказал, что жить – это всегда приятно? В конкурсе проигрывает всегда по умолчанию большинство, а побеждает – один, максимум два человека. Разве не так и в жизни? Отрицать систему конкурса, принцип конкуренции – значит не принимать само устройство жизни. Мой вывод: если вы полагаетесь только на себя, на свое мастерство, то у вас нет другого пути пробиться наверх, кроме как участвовать в конкурсах.

Почему же нет другого пути? Сейчас и в классической музыке стало очень модным слово «промоушен». Когда в исполнителя вкладываются деньги, в его рекламу, пиар-компанию в прессе. Есть и другие способы обеспечить паблисити. Например, среди российских музыкантов, проживающих на Западе, модно быть в оппозиции к нынешней российской власти. Или, наоборот, активно ее поддерживать. И то и другое служит хорошим паблисти…

– Меня это абсолютно не волнует.

Вас не волнует, то, что происходит в нашей стране?

– Наоборот. Я знаю Россию, как вряд ли знает кто другой из нынешней плеяды успешных российских музыкантов, сохранил связь с российской провинцией через близких. Но, понимаете, для меня музыка существует отдельно, она не должна совмещаться с такими понятиями, как политика, промоушен, паблисити.

Хорошо, вернемся к теме конкурсов. Вы как исполнитель успешно прошли через целую серию европейских музыкальных конкурсов. После какого из них вы проснулись знаменитым?

– После победы на одном из самых престижных конкурсов пианистов в Цюрихе. Только не пишите, что меня стали узнавать на улицах. Просто у меня появился импресарио, постоянный контракт.

И сразу же двухтысячные залы, большие гонорары?

– Ну не сразу, скажем так, поэтапно. И кстати, открою секрет. В классической музыке, если вы выступаете в известном концертном зале, это не означает, что вы получите большой гонорар. Наоборот, часто бывает, что чем престижнее площадка, тем гонорар меньше. Например, в Англии очень много престижных залов, но платят там меньше всего.

Ваши отношения со слушателями. Вы исполняете для них то, что на слуху, то, что они хотят услышать, или то, что в данный момент близко вам?

– В каком бы зале я ни выступал, всегда ориентируюсь только на ту музыку, которая волнует меня именно сейчас. Это как у писателя, самая любимая собственная книга всегда та, которую он только что закончил. Если в какой-то стране не знают композитора, то я стараюсь его открыть. Хотя, конечно, бывают и исключения. В Японии, например, импресарио просят играть только хорошо известные, узнаваемые вещи.

А что вам близко именно сейчас?

– В этом сезоне я, как обычно, буду играть несколько программ. Одна полностью состоит из произведений русских композиторов, я назвал ее «Сказки», музыка Метнера, Чайковского и Балакирева. И появилось желание вернуться к тем композиторам, которых некоторое время не было в моих программах, – Баху, Моцарту, Бетховену.

Кто из пианистов вам импонирует больше всего?

– Те, которые могут исполнить знакомую музыку так, словно слышишь ее впервые, настолько свежо и талантливо их исполнение. Именно поэтому я часто называю Горовица, Корто, Шнабеля, Рахманинова. Из современных – Плетнева, Лифшица. Конечно, есть и другие, я всегда боюсь забыть кого-то.

В последнее время вы чаще выступаете в России. Хотите, чтобы вас лучше узнали на родине?

– Естественно! А то ведь получается какой-то перекос: за рубежом я состоявшийся, известный пианист, выступающий в самых больших залах, а в России все еще «молодой исполнитель».

Ну, вам грех жаловаться. «Молодому исполнителю» Володину в России предоставляют самые престижные площадки, например зал Московской консерватории.

– В России я выступаю с удовольствием везде, не только в больших залах. И выступал бы еще больше, если бы не один чисто технический момент.

Какой, если не секрет?

– Понимаете, сейчас у нас в стране сложилась такая экономическая ситуация, когда далеко не каждый импресарио может предложить достойный гонорар.

Если речь идет о гастролях в родном отечестве, то думаю, что сумма гонорара не всегда имеет принципиальное значение.

– Вы не знакомы с законами музыкальной индустрии. Нужно понимать, что если я в каком-то российском городе сыграю за слишком скромный гонорар, то другие организаторы моих концертов в России, которые платят достойно, почувствуют себя обманутыми.

Это значит, что ваши гастроли будут в России все реже и реже?

– Надеюсь, нет. Во-первых, в России еще остались импресарио, которые держат планку европейского уровня. А во-вторых, благотворительность никто не отменял. Бывают такие ситуации, такие концерты, когда я готов играть абсолютно бесплатно. Но это должен быть мой личный выбор. Никакого давления в этом вопросе быть не может. Например, абсолютно естественным для меня было участие в мемориальном концерте памяти жертв пожара в Кемерове. Эта идея появилась у замечательного скрипача Вадима Репина, и, когда он позвонил мне, я, ни секунды не раздумывая, дал свое согласие.

Вернемся к тому, что называется исполнительским мастерством. Вы все еще волнуетесь перед выходом на сцену?

– Вы знаете, сценическое волнение – это тонкая вещь. Оно может и помешать исполнителю, а может и помочь. Бывало, в молодости я очень волновался перед выходом на сцену, и это мешало. Сложнее было самовыразиться, исполнение было более сухим, скованным. С годами пришла уверенность, и это  нездоровое волнение улетучилось. Однако музыкантам хорошо известно, что волнение может действовать и как стимулятор. Если хотите, помогает достичь особой страстности в игре.

По опыту знаю, адреналин действует безотказно. Мобилизует все силы: заставляет мозг работать быстрее, действует как обезболивающее. И даже как средство против простуды! Поэтому артисты на сцене никогда не чихают, не кашляют в отличие от публики. То есть буквально никогда – зарегистрировано ноль случаев чихания в истории исполнительской практики. К тому же игра артиста, испытывающего адреналиновую передозировку, почти всегда производит большее впечатление и слушается увлекательно, вот почему именно студийные записи часто скучны. Люди, которые волновались, остались в истории. Великолепный Марк Гамбург забыт. Вывод простой: пианист, волнуйся на здоровье и рискуй на сцене! Пару октав ты промажешь, но в историю войдешь, возможно, не только этим!

Мне не раз доводилось слушать споры музыкантов о том, где самая приятная публика. У вас есть свои пристрастия?

– Поверьте, стоит только создать стереотип в своем воображении – он тотчас же будет разрушен опытом и практикой. Не существует никакой горячей публики в горячих странах. Я всегда находил итальянскую публику немного высокомерной. Испанскую, пожалуй, тоже. Французская – изумительная везде. А вот на севере, в Швеции или Голландии – гораздо теплее! (Держим в уме, что наше исполнение везде по умолчанию прекрасно.) Впрочем, и из этого нельзя делать системы: публика и ее настрой могут варьироваться от города к городу.

А ваше отношение к российской публике? Она эмоциональная или,  наоборот, сдержанная?

– Публика в России хорошая, теплая. Русскому артисту покорить ее вдвойне приятно, так как у нас на родине все-таки в основном предпочитают иностранцев. Артист, пользующийся некоторым успехом,  сразу же начинает вспоминать слова о пророке в своем отечестве. В том плане, что он-таки в нем есть! Он даже иной раз говорит, что публика у нас самая лучшая, и верит в это искренне, пока не оказывается в Канаде, где его патриотизм после 10 бисов мгновенно сменяется всеобъемлющей любовью к миру и космополитической широтой взглядов. Кстати, Гилельс считал, что лучшая публика – в Чехии. Его игра по умолчанию была прекрасна.

Когда вы почувствовали, что у вас появилась своя публика, свои поклонники?

– Когда стал узнавать про себя забавные, я бы даже сказал, мифические истории. Вот недавно во время моего последнего приезда в Казань мне рассказали такой случай. Оказалось, что «Володин такой скромный, интеллигентный человек! В прошлый раз охрана не пустила его на собственный концерт, так он даже купил билет на себя, чтобы попасть в зал». Замечу на полях: слухи о моей беспрецедентной интеллигентности в целом, безусловно, верны. И все же они несколько преувеличены...

У вас есть еще увлечения помимо музыки?

– Какие могут увлечения у человека, который все время в дороге? Конечно, мобильные, то есть все, что связано с Интернетом. Играю в шахматы по Интернету, веду путевые заметки.

И мы когда-нибудь прочитаем что-то вроде «Записок пианиста»?

– Я не знаю, если дело дойдет до книги, будут ли это путевые заметки  или книжка об искусстве фортепианной игры, но первый абзац у меня уже есть: «Насколько я обожаю, поклоняюсь, преклоняюсь перед понятием свободы и не представляю себя без свободы в жизни, настолько же я подозрительно и недоверчиво отношусь к свободе в так называемом исполнительстве»…   


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


«Проблемы мы решим, победа будет за нами»

«Проблемы мы решим, победа будет за нами»

Владимир Мухин

Глава профсоюза военнослужащих Олег Шведков считает, что стране необходима полная мобилизация экономики и общества

0
2162
Ася Заславская: "У человека не так много тем, которые его по-настоящему волнуют"

Ася Заславская: "У человека не так много тем, которые его по-настоящему волнуют"

Дарья Курдюкова

Проект "Один к одному" как пространство поиска себя

0
3505
Россия потеряла доверие и уважение к Евросоюзу

Россия потеряла доверие и уважение к Евросоюзу

Юрий Паниев

Брюссель всеми средствами способствует эскалации украинского конфликта

0
9738
Торнадо ФИЛОСОФИИ БЕЗСМЕРТИЯ

Торнадо ФИЛОСОФИИ БЕЗСМЕРТИЯ

Игорь Михайлов

Анатолий Ким о абсолютной единственности человеческой личности и видимом изгибе горизонта

0
7744

Другие новости