0
5042
Газета Культура Печатная версия

24.01.2023 18:40:00

В ожидании ядерной зимы

Российская премьера оперы Джона Адамса "Доктор Атом" в Новой Опере

Тэги: новая опера, премьера, доктор атом, джон адамс, театральная критика


новая опера, премьера, доктор атом, джон адамс, театральная критика Оркестр производит потрясающее впечатление. Фото Екатерины Христовой/Новая Опера

Крещенский фестиваль в Новой Опере открылся российской премьерой оперы Джона Адамса «Доктор Атом». Опера о непреодолимой сложности нравственного выбора в январе 2023 года воспринимается куда более чутко, чем если бы прозвучала год назад. В финале, когда женский голос на японском читает подлинные тексты выживших в Хиросиме, зал застывает. И аплодисменты звучат, только когда фигура дирижера, застывшая в минуте молчания, расслабляется.

В зале были Владимир Урин, Мария Ревякина, Эльвира Набиуллина, консерваторская профессура (в частности, специалист по американской музыке Светлана Юрьевна Сигида, как и все в зале, вживую слышала эту оперу впервые), критики, любители. Удивительно, что исполнение современной оперы стало мероприятием заметным. Видимо, время требует осмысления, и в этом отношении искусство – лучший проводник.

Опера Адамса – монументальное полотно для огромного оркестра, хора и солистов – охватывает сутки до первого испытания атомной бомбы. В центре ее – фигура физика Роберта Оппенгеймера (его партию исполнил солист Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Дмитрий Зуев) и его коллег, каждый из которых пытается нащупать свою позицию, осознавая, что их творение изменит мир навсегда. Они не первые и, вероятно, не последние в этой цепи. Нобель, Складовская-Кюри, Сахаров: проблема моральной подоплеки – неотъемлемая часть научного проекта, предполагающего гибель людей.

Федор Леднев, не так давно дебютировавший как оперный дирижер в Перми, где в качестве постановщика работал над «Замком герцога Синяя Борода» Бартока, в этот раз превзошел ожидания. Партитура Адамса прозвучала виртуозно с технической точки зрения и мощно по силе воздействия. Вектор нарастающего напряжения, по мысли композитора, ощущался в полной мере. Так, что зрителям начинало казаться, будто действие происходит здесь и сейчас.

Большая часть успеха оперы, надо сказать, выпадает на долю либретто, составленного режиссером Питером Селларсом на основе документальных источников, соединенных с поэзией. Практик, Селларс вписал сюжет в классическую структуру: хоровые интродукция и финал, романтический дуэт (чета Оппенгеймеров), который сменяется сценой бури. Вердиевская двуплановость в последней сцене, где показаны женщины в доме Оппенгеймера и мужчины на полигоне в Нью-Мехико. Разговоры перед решающим пуском композитор прослаивает колыбельной няни, где метафорически описывается катастрофа, и в этом опирается, конечно, на классические оперные модели. Наконец ошеломляющий катарсис финала, где нет красочного изображения взрыва, но есть трагедия тишины. Время растягивается – 60 секунд длятся для участников событий вечность, – но затем спрессовывается, в один миг перебрасывая слушателя на три недели вперед, в 6 августа 1945 года.

Научную риторику Селларс принижает бытовыми фрагментами (один из военных описывает свою диету) и возвышает романтическими тирадами о судьбах мира: в уста жены Оппенгеймера за неимением документальных цитат Селларс вложил тексты американской поэтессы середины ХХ века Мюриэль Рукейзер.

Многоплановость поддерживает и композитор: безусловно, осуждая решения и действия американских политиков, он музыкальными средствами раздвигает эстетические рамки. Наделяя бомбу лейттембром челесты, он романтизирует ее. А Оппенгеймера практически возвышает до Христа, доверяя ему барочную, в духе баховских Страстей, арию на сонет Джона Донна «Разбей мое сердце, о трехликий Бог».

В целом, по словам Адамса, он пытался создать «Гибель богов» XXI века. О том, вышла ли у него задумка, можно дискутировать. Скажем, по монументальности замысла «Кольцо нибелунга» скорее можно сравнить с гепталогией Штокхаузена «Свет». Но если брать во внимание вагнеровский аспект создания и разрушения мира, когда Валгалла тонет в том же музыкальном материале, из которого родилось «Золото Рейна», то – да, история может повториться. И в этом трагедия времени, когда это происходит. 


Читайте также


Поморская филармония раздвигает воды Северной Двины

Поморская филармония раздвигает воды Северной Двины

Марина Гайкович

Мировая премьера аудиовизуального перформанса Владимира Горлинского "Коды реки" прошла в Архангельске

0
1861
"Зори здесь тихие" – премьера громкая

"Зори здесь тихие" – премьера громкая

Марина Гайкович

Поморская филармония представила первую в истории Архангельска оперную премьеру

0
2905
На "Границе" бесы ходят хмуро

На "Границе" бесы ходят хмуро

Наталия Григорьева

Дмитрий Давыдов снял этноужастик про превращение человека в зверя

0
5104
Заплутали в дебрях смысла и сюжета

Заплутали в дебрях смысла и сюжета

Наталия Звенигородская

Премьеру балета "Дягилев" показали в Большом театре

0
3035

Другие новости