Варвара Агламишьян -Владимир Александрович, совсем недавно Госдума утвердила бюджет на 2002 год, но уже сейчас график повышения тарифов на услуги естественных монополий заставляет сомневаться в возможности его исполнения. Не могли бы вы прокомментировать ситуацию?
- В бюджете на этот год была заложена статья, в соответствии с которой правительство обязано внести изменения в бюджет в случае, если тарифы возрастут выше прогнозного уровня. Смысл этой меры заключается в том, что любые изменения тарифов свыше прогнозного уровня влекут за собой увеличение расходов муниципалитетов по различным статьям, включая коммунальные услуги и многое другое. Изменяется структура региональных бюджетов, и, соответственно, изменяются и расходы федерального бюджета, в том числе расходы на содержание армии, аппарата федеральных служб, в том числе и в регионах. Естественно, тогда необходимо изменять расходную часть бюджета и изыскивать дополнительные доходы.
Такой пункт в российском бюджете появился впервые. Депутаты исходили из того, что в экономике основные показатели должны быть прогнозируемыми и долгосрочными. Это позволяет руководителям предприятий и региональным лидерам просчитывать алгоритм своих действий, создает элемент стабильности на период хотя бы в один год. Раньше действия нашего правительства были настолько непредсказуемыми, что руководители предприятий не могли заключать долгосрочные договора, устанавливать цену на свою продукцию. Процедура изменения бюджета достаточно сложна даже для правительства. И придется хорошо подумать, прежде чем осуществить тот или иной шаг в сторону увеличения тарифов естественных монополий.
- Как вы в целом оцениваете нынешнюю тарифную политику и ситуацию вокруг Федеральной энергетической комиссии (ФЭК)?
- В прессе очень много говорится о либерализации рынка, конкуренции в области естественных монополий. Но эта информация часто подается весьма тенденциозно, с пользой для самих монополий. Говорится о чем угодно: об инвестициях, прогнозах роста тарифов. Нет только одного слова - потребитель. Государство существует, чтобы защищать интересы граждан. Потребитель - это гражданин, предприниматель, акционер, работник предприятия, служащий госпредприятия. Сегодня он практически не защищен от действий монополий. Почему всех волнует ситуация в ТЭКе, но никого не интересует ситуация с бабушкой, которая заплатила за месяц вперед за электроэнергию, а ее на 14 часов в сутки отключают без каких бы то ни было законных оснований? Точно так же поступают и с крупными промышленными предприятиями, которые в случае несанкционированного отключения или резкого снижения энергоснабжения несут колоссальные убытки. А убыток любого предприятия - это снижение экономического роста и валового национального продукта, из этого складывается благополучие страны и в конечном счете благополучие каждого конкретного человека. Государство обязано создать механизм, защищающий прежде всего интересы потребителя.
Кроме того, сегодня структура так называемого государственного регулирования не прозрачна ни для потребителя, ни для государства в целом. Никто не может доподлинно описать структуру расходов любой монополии, никто не может ответить на вопрос, почему, например, Министерство путей сообщения построило две пятизвездочные гостиницы в городе Сочи в 2001 году. Деньги на их постройку были взяты из тарифа этой монополии. Получается, что все, кто ездил в поездах в прошлом году, платил за строительство гостиницы. Государство такие расходы должно контролировать. Мировая практика показывает, что оно может с этим успешно справиться. Для этого необходимо создать четкую систему государственного регулирования ценообразования естественных монополий. Общество должно иметь объективную информацию о формировании тарифов. В США, например, регулируют цены естественных монополий уже более 100 лет, и делается это намного более жестко, чем было у нас при советской власти.
Летом прошлого года был подписан указ президента о создании Единого тарифного органа. Но эта структура не стала ни единой с точки зрения объединения сфер регулирования, ни единственной. Последние события говорят о том, что правительство может изменить решение ФЭКа, отложить его, дать или не дать команду поднимать тарифы. В итоге принимаются политические решения, тогда как решения Единого тарифного органа должны быть сугубо прагматическими, экономически целесообразными.
- Как это можно исправить?
- Вся информация в экономике формируется снизу вверх, а попытки просчитывать сверху вниз приводят к тому, что монополии спокойно реализуют проекты, которые вообще не связаны с их отраслью, и закладывают средства на реализацию этих проектов в тариф. Сегодня же мы имеем малопрофессиональные, не учитывающие мнение потребителей региональные энергетические комиссии (РЭК), которые состоят из представителей самих естественных монополий и местных администраций. Комиссии собираются от случая к случаю, а их члены не несут персональной ответственности за принятые решения. Постановление РЭКа может запросто отменить губернатор в связи, например, с резким обострением боли в позвоночнике или с проведением собственных выборов. Экономической целесообразностью здесь и не пахнет. А в связи с тем, что у нас 89 субъектов Федерации, боль в позвоночнике, плохое настроение и выборы бывают очень часто - спрогнозировать ничего невозможно.
- Давайте вернемся к вопросу о бюджете. Может ли падение цен на нефть в скором времени привести к сокращению расходов бюджета?
- Сегодня нефть находится не в той ценовой зоне, которая могла бы поставить под сомнение исполнение бюджета. Пока трудно прогнозировать результативность мер по снижению добычи нефти: нужно как минимум два месяца, чтобы оценить ситуацию с бюджетом. До середины марта от правительства технически не может последовать предложений по его сокращению. Сейчас предпосылок для секвестра бюджета нет. Не отрицаю, гарантировать, что весь 2002 год цены на нефть будут сохраняться в пределах от 18 до 20 долларов за баррель, нельзя. Но думаю, что со своей стороны правительство сделало все необходимое.
Дарья Гармоненко