Владимир Кузьмин -Гарегин Ашотович, в последние годы роль Ассоциации российских банков отошла на второй план. Что произошло с АРБ и почему ее влияние в деловых кругах снизилось?
- Видимо, в первую очередь должны взять на себя определенную ответственность руководящие органы АРБ, то есть совет Ассоциации. В какой-то степени исполнительная дирекция, в какой-то степени каждый из нас несет часть ответственности. Кроме того, я думаю, есть и объективные причины - так часто банковскую систему сотрясали кризисы, что у нас не оставалось достаточно времени, чтобы построить работу в нормальном режиме, когда успеваешь сформулировать конкретные задачи, выстроить их в приоритетном порядке и разработать механизм достижения вполне конкретной цели, которая в этой задаче сформулирована.
К примеру, вопрос, связанный с фондом обязательного резервирования, налогообложения банков, с отчетностью коммерческих банков перед Центральным банком и другие вопросы, которые беспокоят все банковское сообщество. К великому сожалению, мы еще недостаточно созрели для эффективного лоббирования согласованных коллективных интересов. Многие банки до сих пор предпочитают решать свои проблемы в индивидуальном порядке. А вот эффективное коллективное лоббирование требует отработки определенных механизмов, выстраивания новой системы отношений между АРБ и коммерческими банками, совершенно другого режима работы руководящих органов Ассоциации, чем тот, который был сформирован в начале 90-х годов. Мы привыкли, что главное - это декларировать задачу. То есть если что-то где-то написано, то это и есть сам искомый результат нашей деятельности. Эту традицию мы, наверно, частично унаследовали от советского прошлого. Сегодня этого явно недостаточно. Каждую идею необходимо оформлять в виде проекта документа и добиваться его легального продвижения. Этому очень быстро научились отдельные бизнесмены, а вот делать то же в коллективном открытом режиме мы еще не научились. Поэтому в общем-то сам термин "лоббизм" у нас пока носит негативный оттенок.
- Недовольство банкиров деятельностью АРБ привело к созданию различных банковских клубов. Какие цели преследуют эти объединения и можно ли их назвать конкурентами Ассоциации?
- Нет, конечно, конкурентами АРБ их назвать нельзя. Создание таких клубов привело к тому, что каждый банк стал отрабатывать механизм лоббирования своих интересов, уже не рассчитывая на содействие Ассоциации. А эффективного механизма, когда вырабатывается единая, нужная всей корпорации позиция, разработано не было. Когда Ассоциация помогает отдельным ее членам решать отдельные задачи, это, может быть, нужно, особенно если при решении не возникает конфликта интересов с другими членами Ассоциации. Но все-таки первоочередная задача любого коллективного органа - не проблемы отдельных членов, а урегулирование вопросов, которые в равной степени волнуют все банковское сообщество.
- Какие меры должна принять АРБ, чтобы с ней снова стали считаться в государственных органах и Центральном банке?
- Я думаю, что восстановить статус можно довольно быстро. Хотя я и сейчас не стал бы негативно оценивать авторитет АРБ, как это было сделано на днях в вашей газете. Каждая организация имеет свои этапы роста, задачи, которые на первом этапе решаются одними способами, на следующем все понимают, что методы работы пора менять. Мы не должны говорить о том, что добились каких-то результатов, если они не являются следствием нашей деятельности. Если мы заявляли, что собираемся пролоббировать снижение налогов, ставки рефинансирования, снижение уровня минимального собственного капитала или объема отчетности, то должны прозрачно показать, какими методами собираемся этого добиться. Например, Ассоциация прорабатывает вопросы на уровне экспертов: почему можно ограничиться именно таким объемом отчетности, почему нулевая отчетность отнимает много времени и не дает никакого эффекта и какой формат отчетности мы предлагаем. После этого пишется аргументация, причем не только банковских аналитиков, но и экспертов, занимающихся этой проблематикой в научном и прикладном плане. Потом готовится проект соответствующего нормативного документа, и впоследствии мы пытаемся добиться его принятия. Это нормальный цивилизованный лоббизм, лоббизм коллективный, который намного предпочтительнее индивидуального, когда каждый банк пытается "продавить" отдельно взятый частный вопрос. В этом случае чаще всего и возникает конфликт интересов: если я уж пришел в ведомство получить для себя какие-то преференции, то делаю это обычно в ущерб конкурирующей организации.
- Многие банкиры считают, что для более эффективной работы Ассоциации необходимы новые, молодые кадры, причем непонятно: должны ли работать в АРБ профессионалы или все-таки энтузиасты?
- Любая материальная деятельность, основанная на энтузиазме, не приводит к эффективному результату. Хотя это не означает, что энтузиазм должен отсутствовать. Наверное, должно быть сочетание энтузиазма и материального интереса. Энтузиазм выражается в творческом интересе, в определенной нацеленности на конечный результат. Но предполагать, что на одном энтузиазме можно получить сколь-нибудь серьезные долгосрочные результаты - наивно. А что касается молодых или пожилых - я не сторонник крайностей. Я за разумные пропорции. Ведь что такое молодость? Это оперативные поиски, импульс, энергия. Что такое старшее поколение? Это опыт, мудрость, некий элемент консерватизма и устойчивости. Важно, чтобы существовало сочетание оперативного, энергичного начала и разумной доли консерватизма, мудрости и опыта. И поэтому говорить о том, что нужно всех стариков отправлять на пенсию и выдвигать только молодых или наоборот, было бы неправильно. Хотелось бы выразить уверенность, что АРБ, сочетая мудрость, опыт и разумный консерватизм с молодостью и энергией, сможет подняться на уровень тех задач, которые она призвана решать.
Новое поколение не витает в облаках, не рисует абстракции и не живет старыми представлениями, вроде того что банки должны поднимать промышленность. Банки должны получать прибыль! Государство должно создать условия, при которых банкам было бы выгодно получать прибыль, развивая промышленность. Если банкам, наоборот, выгодно разрушать промышленность для получения прибыли, то они будут ее разрушать. Необходимы условия, когда финансовому капиталу выгодно идти в промышленность, развивать ее, а не делать банки объектом внешних инвестиций и соответствующих спекуляций на фондовом рынке. Нужно формировать определенную среду, отличную от той, которая нас учила мыслить этими абстракциями, когда все должны способствовать всему государственному. Это иллюзия. Конструкция должна идти снизу вверх: от благополучной, здоровой семьи к благополучию государства, а не как раньше - долг перед страной стоял превыше интересов семьи. Это и есть залог существования нормального цивилизованного государства.
- Так можно ли в ближайшее время ожидать подъема российской банковской системы, а вместе с ней и Ассоциации?
- Я по натуре оптимист и считаю, что есть много оснований рассчитывать на разумные шаги верхушки. Но нужно исходить из конкретных шагов, которые делает та или иная ветвь власти. На съезде мы собираемся выдвинуть систему приоритетных вопросов и последовательно добиваться их решения. Не надзор во главу угла, а развитие банковской системы, чтобы в регионах не сокращалось, а росло число банков. Чтобы услуги банка были доступны каждому гражданину и предпринимателю не только в Москве, в Питере и еще в трех - четырех городах, а чтобы можно было отъехать от любого регионального центра и увидеть банковское отделение. Возможно ли это? Да. У нас огромный потенциал, мы очень богатая страна, и, кроме того, мы очень энергичная нация. Кстати, главнейший наш тезис, и тому свидетельство начало 90-х годов, - лишь бы меньше мешали. Мешать государство, конечно, будет всегда, потому что власть по-своему видит развитие всего и вся, и в принципе оно должно выступать неким разумным противовесом излишней частной предпринимательской активности, но лучше все-таки мешать по минимуму. Государственное регулирование и помеха - это разные вещи. Но у нас на самом деле не регулирование, а полное задавливание. Как в свое время создавали кооперативы, а потом полностью их фактически уничтожили. Как запустили совершенно нерегулируемую банковскую систему, а потом взяли и почти задушили. Поэтому ни в коем случае нельзя исходить из голого оптимизма, что за нас кто-то что-то сделает, а мы будем лишь пожинать плоды. Нет, мы сами должны в каждом шаге участвовать. Поэтому основная моя идея - это баланс государственного управления, осуществляемого через органы власти. Частный сектор должен отстаивать свои интересы через свои институты, одним из которых является саморегулируемость Ассоциации. Но этому нужно придать законодательный статус. А вот уже за счет саморегулируемых организаций мы будем воздействовать на власть и обеспечивать интересы частного капитала, а он, в свою очередь, будет обеспечивать интересы государства. И на этом паритете интересов основывается наш оптимизм.
