Инвесторы не видят смысла вкладываться в Россию

Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев рассчитывает на возобновление роста инвестиций к 2017 году. Фото РИА Новости

Инвестиционная активность в РФ заблокирована из-за нехватки средств и отсутствия бизнес-перспектив, утверждают российские экономисты, которые входят в Экспертный совет Внешэкономбанка. В стране есть примеры отраслей, где наблюдается инвестиционный рост, но они не меняют общей негативной картины. Государственное софинансирование инвестпроектов также выглядит не вполне убедительным.

Развитие экономики без роста инвестиций невозможно. Поэтому в майских указах президента Владимира Путина поставлена цель увеличить к 2015 году долю инвестиций к ВВП до 25%, а к 2018 году – до 27%. Но пока этот показатель не растет и застрял на уровне 20%.

Сокращение инвестиций началось с 2013 года. И перспектив выхода из этого пике пока не видно. К такому выводу, в частности, приходят экономисты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). «Инвестиционный процесс в наиболее перспективных сегментах заблокирован дефицитом собственных средств», – подчеркивают эксперты.

Причины нынешнего инвестиционного ступора могут быть разными в различных секторах экономики. «Это и дефицит собственных средств, и проблемы с внешним финансированием, и высокая оценка рисков», – сообщает автор доклада ЦМАКПа Владимир Сальников. К тому же в целых отраслях сегодня просто отсутствует «видение» каких-либо стимулов для развития, уточняет он.

Ситуация особенно обострилась в кризис: у наиболее перспективных отраслей сейчас крайне мало ресурсов. «Склонность к инвестированию частного бизнеса рекордно низка», – отмечают экономисты.

При этом они напоминают, что инвестиционного задела в стране практически нет. Ведь даже в докризисные годы полноценного инвестиционного бума так и не случилось. Не уверены они, что был даже скромный инвестиционный «бумчик». К настоящему времени выпуск продукции в стране достиг позднесоветского уровня, однако объем инвестиций в основной капитал остается почти вдвое меньшим. Фактически за последние 25 лет полноценной модернизации производств так и не произошло, а интенсивность инвестиционной активности была даже ниже, чем у стран-лидеров. Это отражает и текущее состояние производственных мощностей в России – не менее половины из них старше 15 лет, а те новые, что имеются, чаще всего являются сборочными, поясняет эксперт ЦМАКПа.

Впрочем, даже эти невысокие показатели в результате могут оказаться завышенными или по крайней мере очень неточными. По оценкам ЦМАКПа, любые выводы в части оценки инвестиций должны делаться с осторожностью, с учетом возможных неточностей или даже искажений в данных Росстата. Как подчеркивает Сальников, существующая статистика имеет крайне низкую точность. В качестве примера экономист приводит данные по инвестициям в строительство. В среднем с 2011 по 2014 год они якобы увеличились более чем на 16%, но если посмотреть данные по отдельным категориям предприятий, то они снижались. И объяснить столь значительное расхождение невозможно, подчеркивает Сальников. В итоге расхождение в данных Росстата по инвестициям вполне может достигать и даже превышать 10 процентных пунктов.

Вывести страну из инвестиционного тупика, по мысли властей, должны помощь госструктур, а также переформатирование задач такого института развития, как Внешэкономбанк (ВЭБ). В конце июня премьер Дмитрий Медведев в ходе заседания наблюдательного совета госкорпорации указывал, что ВЭБ теперь в большей степени должен стать не столько кредитором, сколько модератором кредитов и помогать структурировать сделки. «В рамках проекта стратегии предусмотрено изменение не только структуры самого ВЭБа, но и всей его группы. Должны меняться методы и подходы, включая и методы выделения денег. 

Корпорация в конечном счете должна быть не столько кредитором, сколько модератором кредитов. То есть должна помогать бизнесу структурировать сделки и привлекать к проектам коммерческие банки», – приводит его слова ТАСС.

То есть модерировать кредиты будет организация, которая сама из-за проблемных долгов в итоге превратилась в черную дыру, постоянно вытягивающую из бюджета средства. Напомним, в 2014 году ВЭБ подпал под антироссийские санкции и лишился выхода на внешние рынки капитала, из-за чего не смог рефинансировать свои валютные долги. В итоге только в 2014 году он получил рекордный убыток в 250 млрд руб. из-за роста резервов под проблемные активы в Украине и по олимпийским проектам. На конец первого полугодия прошлого года ВЭБ оценивал объем кредитов третьим сторонам на приобретение ценных бумаг и финансирование предприятий металлургической отрасли Украины почти в 470 млрд руб., считая, что все они подвержены риску. При этом резервы по ним составляли менее трети – 144,6 млрд руб. В правительстве потребность банка в дополнительном капитале оценили в размере 1,2 трлн руб. до 2020 года (см. «НГ» от 29.02.16). В текущем же году, по словам Медведева, на погашение своих долгов госкорпорация получит 150 млрд руб.

Уровень выпуска продукции почти достиг позднесоветских показателей, а уровень инвестиций в основной капитал – вдвое меньше. Источник: ЦМАКП

Стоит заметить, что эффективность работы институтов развития также вызывает у экономистов вопросы. Например, по наблюдениям ЦМАКПа, зачастую соотношение доли оплаты труда к выручке в поддержанных институтами развития проектах более чем в 10 раз ниже текущих среднеотраслевых значений. Что, в свою очередь, может говорить либо о завышенной выручке предприятий, либо о заниженной численности работников на них, подчеркивают они.

И предполагаемое изменение роли ВЭБа пока вряд ли способно переломить ситуацию с инвестициями, замечают эксперты «НГ». «Один институт не способен быстро исправить ситуацию», – полагает замдиректора аналитического департамента компании «Альпари» Анна Кокорева.

Инвестиционный климат в стране по-прежнему крайне неблагоприятен для планирования каких-либо долгосрочных проектов, продолжает аналитик компании TeleTrade Михаил Поддубский. «Бизнесу сложно выходить в своих прогнозах за горизонт одного-двух лет. А такие события, как частичное приостановление отношений с Турцией, санкции/контрсанкции, периодические аресты представителей крупного бизнеса, – все это оказывает крайне неблагоприятное воздействие на инвестиционный климат. И изменение роли ВЭБа не решит проблемы высоких рисков, а значит, не окажет большого влияния на инвестиционный климат», – считает эксперт.

Вместе с тем, не исключает завкафедрой фондовых рынков Академии народного хозяйства и госслужбы Константин Корищенко, ВЭБ действительно мог бы превратится в модератора или диспетчера кредитов. «Мы можем рассчитывать только на то, что ВЭБ, аккумулируя компетенцию по анализу возможных инвестиционных проектов, по анализу рисков, будет те небольшие средства, которыми располагает бюджет, размещать и контролировать эффективно», – сообщает он.

Но сегодняшние условия кризиса настраивают не на инвестиции, а на сбережения. «Преодолеть инвестиционный спад можно только за счет серьезного изменения механизма экономического функционирования. Если мы не можем развиваться за счет денег государства, мы должны развиваться за счет частных денег», – говорит Корищенко.

«Следует перейти от политики экономии резервов и урезания расходов к политике стимулирования экономики», – соглашается доцент кафедры банковского дела Российского экономического университета Лазарь Бадалов. Инициатором таких действий должны стать финансовые власти. «Например, Минфину следует обратить внимание на сбережения населения и бизнеса и предложить им альтернативу банковским вкладам в виде новых инструментов для инвестиций, подумать о снижении налогообложения доходов, полученных от инвестиций в такие инструменты», – предлагает эксперт. В итоге такая экспансия, конечно же, приведет к росту государственных долгов. «Но если привлеченные ресурсы направлять на создание новых производственных мощностей, а не на индексацию пенсий, тогда долги будет с чего погашать в будущем», – резюмирует Бадалов.