Фото Askin Kiyagan/Anadolu Agency/Getty Images
В Австрии из-за видео двухгодичной давности, на котором вице-канцлер Хайнц-Кристиан Штрахе договаривался с якобы россиянкой о финансовой поддержке Австрийской партии свободы, распалась правящая коалиция. Канцлер Себастьян Курц уже объявил о досрочных выборах. Это было сделано до какого бы то ни было расследования, до первых публикаций опросов общественного мнения.
Решение Курца не обязательно означает, что он чувствует себя в чем-то виноватым. Действующий австрийский канцлер просто хочет обезопасить себя от неконтролируемых репутационных издержек, решить вопрос о доверии сразу, а не сохранять токсичную политическую среду, в которой он будет у власти, но оппозиция станет набирать очки.
Система парламентской демократии дает избранному лидеру или его партии инструменты защиты репутации. Реконфигурация власти происходит довольно динамично, политики обновляют свои мандаты. Действовать быстро их заставляет, впрочем, не чистая этика, недопустимость пятна на репутации, а серьезная конкуренция. В ситуации, когда перевес одной партии над другой составляет несколько процентов, любая мелочь может повлиять на баланс сил. Любое сомнение в чистоплотности того или иного политика может заставить граждан поддержать его конкурента.
Хайнца-Кристиана Штрахе могли спровоцировать. Такие подозрения возникают всегда, когда крупный политик становится жертвой компромата: начинается поиск тех, кому это выгодно. Но для политики «здесь и сейчас» эффект важнее источника проблем, и правящая элита в первую очередь борется с последствиями публикации.
Материалы, призванные разоблачить крупных чиновников и политиков, время от времени публикуются и в России. Однако российская власть никогда не поступает так, как австрийская, – и вовсе не потому, что «их» разоблачения серьезны, а «наши» смехотворны. В нормальной, конкурентной политической среде публикация, в которой сообщается, например, о коррупции во власти, просто не может игнорироваться, даже если очевидно, что газетная заметка или запись в видеоблоге – заказ соперника. Публика не обязана в этом разбираться, публике важно, сказали ей правду или нет.
Репутация политика встроена в систему конкуренции, каковой в России сегодня по большому счету нет. Допустим, в Рунете появляется материал о том, что министр А коррумпирован, встречался с каким-либо бизнесменом, договаривался о получении денег в обмен на какие-то преференции. В этот момент машина, заставляющая политическую элиту защищать свою репутацию, не включается. Элита может потерять репутационные очки. Но их никто не подберет, потому что альтернативная сила не сформирована. Репутационный скандал может теоретически отразиться на доверии к институтам власти как таковым, вследствие чего многие граждане не придут на выборы, не поучаствуют в ритуале обновления мандата правящей элиты. Однако она все равно победит и подтвердит свою легитимность – в отсутствие конкуренции.
В России существуют вертикаль власти, мощная, абсолютно доминирующая главная партия. Институты власти действуют скорее синхронно, чем независимо. Это может показаться парадоксальным, но в такой гомогенной среде вопрос о репутации правящей элиты почти не ставится. Репутация бывает частной, даже если арестован министр или губернатор. Их просто вычеркивают из партийных списков – без каких-либо политических последствий. Впрочем, такое внутреннее очищение власть почти всегда начинает сама, без предварительных разоблачительных публикаций.
Данила Моисеев 
Дарья Гармоненко
комментарии(0)