Фото Reuters
В Баку 22 ноября завершается работа Климатического саммита COP29, главной целью которого было согласование увеличений расходов на финансирование последствий изменения климата. Но одно дело – говорить с высоких трибун о важности и необходимости мер, способствующих снижению выбросов и борьбе с потеплением климата, и совсем другое – наращивать финансирование природосберегающих проектов. Стран, готовых выделять на это триллионы долларов, оказывается, куда меньше.
Климатическая повестка остается популярной. В дни проведения COP29 многие политики говорили о приверженности Парижскому соглашению 2015 года, когда более 195 стран обязались сдерживать потепление Земли на 1,5 °C. Но спустя почти 10 лет это по-прежнему не более чем громкие заявления. Теперь эксперты и климатологи прямо говорят о том, что такая цель скорее всего никогда не будет достигнута. Мир уверенно движется к потеплению на 2,7 °C.
Политики и представители государственных объединений громко заявляют о необходимости «срочно увеличить финансирование климатических программ» на триллионы долларов. Но вот договориться о том, кто именно будет наращивать эти расходы, уже сложнее.
Еще в 2009 году развитые страны согласились финансировать адаптацию развивающихся стран к изменению климата на сумму в 100 млрд долл. в год. Хотя эта цель ставилась на 2020 год, достигнута она была только один раз – в 2022-м. На COP29 поставили куда более амбициозную цель: развивающиеся страны настаивают на финансировании адаптаций к климатических изменениям уже в объеме 1 трлн долл. в год. Более богатые государства выступают против и предлагают подключить к выплатам также Китай, Индию и нефтяные страны Персидского залива. Развивающиеся страны хотели бы получать помощь в виде грантов, а не займов.
1 трлн долл. – огромная сумма. Но, с другой стороны, вся мировая экономика превышает 105 трлн долл. Так что 1 трлн долл. – это меньше 1% от глобального ВВП. А одни только субсидии на ископаемое топливо в мире увеличились в прошлом году до рекордных 7 трлн долл.
Кроме того, еще в 2013 году был учрежден международный механизм по компенсации ущерба и убытков, связанных с последствиями изменения климата. Но только спустя 10 лет он был оформлен в Фонд потерь и ущерба. На сегодняшний день объем средств там превысил 720 млн долл. На этой неделе Австралия объявила о намерении внести 50 млн долл. в фонд. Но такие объемы явно недостаточны. Соединенные Штаты, одни из основных поставщиков углекислого газа в мире, обязались выделить фонду только 17,5 млн долл.
Однако климатические катастрофы ежегодно наносят куда больший ущерб. Только один Китай понес прямых экономических потерь на 42 млрд долл. в 2023 году из-за различных природных катастроф. По подсчетам организации Oxera, стихийные бедствия стоили мировой экономике за последние 10 лет 2 трлн долл. ущерба. И объемы экономических потерь за 2022–2023 годы куда выше, чем за предыдущие годы. При этом наибольший ущерб грозит развивающимся странам. По разным оценкам, их совокупные потребности в финансировании климатических изменений только до 2030 года составят 7,8–13,6 трлн долл. Всемирный банк (ВБ) оценивает, что развивающимся странам потребуется до 2030 года ежегодно 2,4 трлн долл. для сокращения выбросов углекислого газа и подготовки к будущим рискам.
Удивительно, но сам банк по итогам прошлого года предоставил развивающимся странам только 43 млрд долл., а в течение следующих 10 лет на все климатические проекты – только 150 млрд долл., то есть по 15 млрд в год.
Разговоры о необходимости «мобилизовать триллионы долларов» на климатические проекты и обещания сокращать выбросы и бороться с глобальным потеплением звучат красиво. Но вот выделять такие средства, похоже, не готов никто.
Наталья Приходко 
