Лощадиный секс для преуспевающих бизнесменов

Том Вулф. Мужчина в полный рост. Роман / Пер. с англ. О.Дементиевской, А.Веденичевой.– СПб.: Амфора, ТИД Амфора, 2006, 832 с.

Том Вулф – я наконец-то нашла самый краткий способ определить, кто он, – это Артур Хейли, однажды проснувшийся с фолкнеровской Йокнапатофой в голове. Талант Вулфа-романиста – в умении вырастить производственный роман на делянке романа психологического и эпического, двух заведомо несоединяемых романных сортов.

Два недавно вышедших романа Вулфа «Битва за космос» и «Мужчина в полный рост» верное тому подтверждение. «Битва за космос» на самом деле представляет собой полноценный документальный роман о том, как американцы впервые запускали человека в космос и делали из этого политику на Земле. Роман уже выходил в русском переводе шесть лет назад – назывался «Нужная вещь». Подробностей суборбитальных полетов и научно-популярных рассуждений о космонавтике за эти шесть лет (учитывая, что в оригинале «Битва за космос» вообще вышла в 1979 году и называлась The Right Stuff) мистическим образом не прибавилось.

«Мужчина в полный рост» – дело совсем другое: по-драйзеровски иронично и любяще прописан в нем характер современного финансиста Чарли Крокера, одного из воротил промышленного строительства Атланты, в свои шестьдесят лет специализирующегося на строительстве многофункциональных башен-небоскребов, вроде той, что возводят у нас на Красной Пресне; женатого на женщине втрое младше себя и на пике благосостояния столкнувшегося с моральной дилеммой. Поддержать хорошего знакомого, попавшего в щекотливую ситуацию, или, выступив с заявлением перед прессой, выставить этого знакомого на посмешище, но спасти себя от банкротства.

В «Мужчине в полный рост» тоже есть эта «нужная вещь», о которой столь много философствуют будущие космонавты, военные пилоты армии США из «Битвы за космос». Только здесь она именуется «искрой Зевса» – фактически речь в обоих романах идет о том священном безумии самоотдачи, что позволяет человечеству время от времени делать прорывы в области того или иного знания. Священными безумцами, с точки зрения Вулфа, можно было бы назвать Леонардо да Винчи, Микеланджело, Джордано Бруно, а также (хоть Вулф и американец и чувства национального самолюбия никто не отменял) советского конструктора Королева, рисующегося воображению американских ученых в совершенно замятинских антиутопических тонах и вызывающего унизительную дрожь восхищения.

На элементарном уровне искра Зевса и «нужная вещь» проявляются, например, в полетах на неисправных машинах. Или в самоотверженности жен пилотов, готовых отказаться от жизни в достатке и смириться с неверностью своих мужей, которые по нескольку месяцев в году находятся на задании в другом конце мира и не могут побороть инстинктов. А еще – в жестоком чувстве юмора, поднимающем храбрецов над не нюхавшими звездного пороху гражданскими.

Герои «Мужчины в полный рост» с нужной вещью обходятся более рационалистично: ловчат в заключении финансовых сделок, изменяют женам, – но не потому, что кукуют на очередном испытательном полигоне в свободном одиночестве мужской силы, а потому, что каждый новый уровень делового успеха требует новой, более «победной» обстановки, частью которой и является молодая жена. А боги иногда – настоящие античные боги! – ставят циничных богачей в такие трагикомические ситуации, что выйти из них можно лишь благодаря человеческим качествам личности, не зависящим от положения в обществе и – более того – эпохи.

«Мужчина в полный рост» – роман в лучшем смысле этого жанра. Ведь в нем есть и любовь, и расовые разногласия, и политика, и тюрьма, и землетрясение, и (вот уж диковина!) лошадиный секс.

И почему-то так хочется, чтобы Чарли Крокер, всячески склоняемый автором к тому, чтобы стать стоиком, так и остался искренним авантюристом, снискавшим пожизненное благоволение фортуны. Чтобы он обманывал и обманы ему удавались.

Но морализаторское начало, столь сильное у Вулфа, и тут берет свое: авантюрист наказан провидением, но ему снова дается шанс – только в другой области. Не в строительстве, а в шоу-бизнесе. И нужная вещь, искра Зевса громовержца, снова сияет ослепительно.