Добрый тигр и белая чайка

В Саратовском цирке имени братьев Никитиных давали представление и братья Запашные. Фото Марианны Власовой

В 1993-м году мы с Олей, героиней романа Анастасии Носовой «Цирк», были соседями. Она жила на улице Азина, а я через квартал, в Заводском районе Саратова. Обе носили купленные на рынке «штаны с тремя полосками», мечтали о мандаринах и боялись «вечной зимней темноты». Свет в городе экономили, и песню «Огней так много золотых на улицах Саратова» из фильма «Дело было в Пенькове» тогда напевали разве что с сарказмом. Наши мамы работали учительницами, и в роду у нас с Олей были поволжские немцы.

А еще мы обе любили цирк, в который Оля пробралась со служебного входа: «Фасад цирка был обманчив и молчалив, ламбрекены и прожекторы на арене красочны до рвоты, мрамор в вестибюле чист, гладок, мертв. Задворки… На задворках цирка протекала совсем другая жизнь». В нем она узнала цирковых «инаковых» людей: своего наставника потомственного артиста Павла Огарева, его сына Симу, в которого влюбилась, Хранителя Сан Саныча и его дочь глухонемую Катю-Коломбину. Постигла новый язык: жонглеж, дефиле, форганг… Здесь она дебютировала на манеже, ассистируя Огаревым, заработала и принесла родителям первые честные деньги, получила сольный номер «Ольга Куркина и ее Дом моды» и заграничный контракт.

Саратовский цирк имени братьев Никитиных 5 декабря отметил 152-й год со дня основания. Это первый стационарный цирк в России и второй в Европе. В его стенах давали представления звезды российского и советского манежа: Дуровы, Кантемировы, Запашные, Ирина Бугримова, Карандаш, Юрий Никулин, Игорь Кио, Олег Попов и многие другие. В годы, описанные в романе, я студенткой подрабатывала переводчиком. Все немцы, приезжавшие в Саратов, стремились попасть в цирк, сетуя: «У нас – шапито, а у вас – артисты».

И в Барселоне, куда по контракту приехала Оля в цирк братьев Хавьер: «Диких зверей не оказалось…Ни о какой джигитовке не шло и речи. Оля скучала по тиграм, попугаям и даже маленькой обезьянке, которая вечно норовила утащить ее мячи; саратовский цирк, обедневший за последние несколько лет, сокращал зарплату артистам, но все-таки пытался прокормить тигров, льва, слона, обезьян и птиц…»

Анастасия Носова. Цирк: Роман-иллюзия. – М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2024. – 352 с. (Роман поколения).

Книга заявлена как роман-иллюзия. И один из его героев – «Темнота», в которой живет «тигр». Темнота – это, наверное, и дар, и мечта, и рок, и любовь. Их нельзя предавать и продавать. Именно «темнота» спасает Олю и Влада, когда к ним в квартиру ломятся бандиты: «Цирк – это все-таки что-то семейное».

В филологии есть такие термины-определения: московский, питерский, сибирский, теперь и донецкий тексты – они используются для обозначения корпуса текстов, сосредоточенных вокруг какого-либо топоса (пространства): Москва, Питер, Сибирь и пр. Гоголевская «Шинель» или достоевский «Подросток» – это питерский текст, проза Михаила Тарковского – сибирский. Наконец-то Саратов – это не только «В деревню, к тетке, в глушь…», но и: «Огни Саратова, высокотравье и холмы не прятали ее. Просто она была их частью. Они были ее кровью и плотью… Оля и была этим городом, этими огнями и даже трубами этого завода…» И я чувствую, как сильно люблю Волгу, степь, гору Увек, набережную Космонавтов, цирк братьев Никитиных – мой родной Саратов.

Роман описывает период с 1993 по 2000 год: закрытие промышленных производств, сокращения сотрудников, невыплаты зарплат, обвал рубля, войну в Чечне, стрельбу на улицах, взрывы жилых домов. Трагические события лихих 90-х затрагивают судьбы всех героев романа, для некоторых становясь фатальными. Но «Цирк» не оставляет тяжелого, трагического впечатления. Только легкую грусть, когда вспоминаешь давно отболевшее и понимаешь, что мы все пережили и все переживем.