0
3433
Газета Поэзия Интернет-версия

10.03.2016 00:01:00

Я вернусь в ноябре…

Тэги: поэзия, москва, лирика, музыка, жанна бичевская


поэзия, москва, лирика, музыка, жанна бичевская Когда будет ледок на воде… Фото Екатерины Богдановой

Увы, так бывает. Поэт пишет-пишет, а вспоминают его по одному стихотворению. Вот и недавно умерший Мирослав Немиров (в одном из ближайших номеров, надеюсь, выйдет целая полоса, ему посвященная) сочинил множество прекрасных стихотворений, а «визитная карточка» одна: «Станция «Речной вокзал,/ Поезд дальше не идет,/ А меня…» (ну, там дальше матом, не буду цитировать). Тем более что я отвлекся. Евгений Блажеевский тоже знаменит одним лишь стихотворением: «По дороге в Загорск…» Понятно: песню-то в исполнении Бичевской многие, наверное, слышали. Хотя стихи, конечно, замечательные, другое дело, что тут все-таки не одно стихотворение, а целый венок сонетов.

Коли водка сладка, коли 

сделалось горьким варенье –

Не вина, а беда беспробудных

ваньков и марусь.

Безрассудному пьянству 

не буду искать объясненье,

Но насколько оно безрассудно,

сказать не берусь.


В этой слякоти дней, 

в этом скучном 

ничтожестве быта

Как забвенье – бутылка, 

как счастье – граненый 

стакан…

Керосинная бочка судьбы 

да четыре копыта,

И куда доходяге коню 

подражать рысакам!...

книга
Евгений Блажеевский.
Письмо.
– М.: Арт Хаус медиа, 2015.
– 384 с.

Писатель Юрий Кувалдин так писал о Блажеевском: «Творчество Евгения Блажеевского (1947–1999), с одной стороны, продолжает известное стихотворение Мандельштама «От легкой жизни мы сошли с ума./ С утра вино, а вечером похмелье./ Как удержать напрасное веселье/ Румянец твой, о, пьяная чума?!», с другой же – заключается в подспудном споре с не менее известными стихами Николая Глазкова: «Живу в своей квартире/ Тем, что пилю дрова./ Арбат 44,/ Квартира 22». То, что иные считают мирской суетой или выбрасывают из художественного опыта за ненадобностью – мир вещей детства, родня, незамысловатый московский быт простого люда, оторванного от своих корней, – стало стержнем его творчества. Лучшие стихи Блажеевского – словно изображения обыденности, иными словами – быта, в своеобразных инфракрасных лучах, выявляющих в привычной картине участки холодные, теплые, раскаленные. В этом отношении приписывание натуральной жизни значений, в частности в процессе художественного осмысления, неизбежно включает в себя разложение целостного образа на фрагменты или, проще говоря, разложение смыслов по полочкам, чтобы всем было понятно, о чем идет речь…» («НГ-EL» от 11.10.07).

Примерно о том же пишет в послесловии к сборнику Ефим Бершин: «…Сутью и целью было максимально точный перевод с Божьего на русский, доступный и внятный, для чего к концу жизни почти полностью отказался от метафор».

Может, и так.

Съезжает московское лето,

И выброшен счет лицевой.

Любви золотая карета

Дорогой летит кольцевой.


Мелькают столбы да березки,

А мы остаемся, увы,

Одни на пустом перекрестке

Уже облетевшей Москвы.

Кстати, о московском лете. Бершин пишет: «…Короткое московское лето заканчивалось, как всегда, неожиданно. А осень… Осень у него была своя. Осень для него была не просто временем года – синонимом ухода. Осенью бездна подступала вплотную, вместе со стихами. Порознь они к Блажеевскому не ходили. И поэтому с первыми дождями и северным ветром, в тот промежуток, когда лето уже кончилось, а стихи еще не пришли, на него было больно смотреть».

Блажеевский, мне кажется, – очень московский поэт, хотя и родился не в Москве. Родился он в Кировобаде, но уже с 60-х жил в Москве. То есть, собственно, поэт Блажеевский – москвич. «Метро «Новослободская»./ Декабрь./ Стою под фонарем у турникета…», «В Сокольниках сентябрь./ И я к Преображенской/ До станции метро/ Шагаю через мост…» И т.д. и т.п.

Я вернусь в ноябре, когда будет

ледок на воде,

Постою у ворот у Никитских,

сутулясь в тумане,

Подожду у «Повторного»

фильма повторного, где

Моя юность, возможно, 

пройдет на холодном экране.


Я вернусь в ноябре, 

подавившись тоской, 

как куском,

Но сеанса не будет и юности 

я не угоден.

Только клочья тумана 

на мокром бульваре Тверском,

Только желтый сквозняк – 

из пустых подворотен.

Да. Кончилось лето.

А осенью подступают – стихи и бездна.

При жизни у Блажеевского вышли две книги. Два сборника – после смерти, в 2001-м и 2005-м. И вот пятая книжка. Надеюсь, она найдет читателя. 


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Япония пытается сдержать Китай шестью эсминцами

Япония пытается сдержать Китай шестью эсминцами

Надежда Мельникова

Токио усиливает оборонные возможности Филиппин – одного из потенциальных противников КНР

0
773
Конституционный суд РФ не стал заниматься мелочью

Конституционный суд РФ не стал заниматься мелочью

Екатерина Трифонова

Механизм денежной компенсации нарушенных прав продолжит работать со сбоями

0
563
ОПЕК готовит цены на нефть к снижению до 60 долларов за баррель

ОПЕК готовит цены на нефть к снижению до 60 долларов за баррель

Ольга Соловьева

Наращивание добычи не защитит российский бюджет от сокращения сырьевых доходов

0
761
КПРФ политически реабилитирует Сталина спустя 71 год

КПРФ политически реабилитирует Сталина спустя 71 год

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Коммунисты Зюганова осудили доклад Хрущева XX съезду КПСС о культе личности

0
710

Другие новости