Мы скользим плечом к плечу

И никнет парус одинокий… Лев Лагорио. Парусник в море. 1898. Сочинский художественный музей

Булату Окуджаве

На воздушном океане

Без руля и без ветрил

Тихо плавают в тумане

Хоры стройные светил.

По чудесному капризу

По небесному лучу,

По вселенскому карнизу

Мы скользим плечом

к плечу.

Мы слились с надзвёздной

пеной,

С горним воздухом высот

И на краешке вселенной

Свой закончили поход.

* * *

Боярин пятигорский Орша,

В Тамани накупив чернил –

А дальше горше всё

и горше! –

Так Мартышана раздразнил,

Что, не дослушав эти строки,

Курок чудовище взвело –

И никнет парус одинокий,

Как лебединое крыло.

Четыре года, как Марлинский

Убит, два года уж как нет

И Саши милого. Лезгинский –

И тот бы дрогнул пистолет.

Мигрантов стадо

из Брабанта

В столицу гонят егеря,

Друзей Дантеса и Баранта

Колымские ждут лагеря.

Да и княгиню Лиговскую

Из белокаменных палат

На Лиговку или Морскую

Низвергнут

в коммунальный ад,

Где у её сражённый двери

Посмертной славой наповал

Корнет заезжий выпьет

с Мери –

За здравие её – бокал.

Осипу Мандельштаму

Когда б воздушная могила,

Как стих твой грозный

возвестил,

И мир наш дольний поглотила

И хоры стройные светил,

Для Лермонтова Михаила,

Твой строгий выслушав отчёт,

И руль нашёлся б и ветрила,

А с ним и нам наперечёт –

Всю жизнь, всю смерть

наш слух лелея,

Одна, заученная вхруст,

Россия, Лета, Лорелея,

Навеки, навзничь, наизусть,

Пока, дыша и большевея,

Душа вкушает хладный сон

В краю, где, вечно зеленея,

Лягушкой стынет телефон.