Благодаря своим левым взглядам Оскар Нимейер был ценим всеми компартиями на свете.
Фото предоставлено Музеем архитектуры имени Щусева
Не очень понятно, как жить в созданных Оскаром Нимейером зданиях. Уж очень он любит бетон. Но снаружи все выглядит потрясающе, и столица Бразилии Бразилиа, где важнейшие здания спроектированы одним Нимейером, сразу же стала хрестоматийным городом ХХ века. Хотя по нынешним, экологическим, стандартам выглядит, быть может, довольно двусмысленно. Сам Нимейер сегодня признается: «Мы строили город для бразильцев, моих товарищей, а выстроили заповедник для бюрократов. Рабочим там негде жить» (интересно, кого за это благодарить?). А любимый сон самого Нимейера – выросший до бесконечных размеров Рио-де-Жанейро, в котором не осталось ни одного человека. Ведь, цитирует архитектор Сартра, лучшие города – те, в которых нет жителей.
Тем не менее автор оказался награжден всеми мыслимыми международными наградами, включая Притцкеровскую премию (которую журналисты считают аналогом Нобелевки в архитектуре). Благодаря своим левым взглядам был ценим всеми компартиями на свете. Даже здание для французских коммунистов в Париже соорудил, причем разрешение на работу для него добился у де Голля Андре Мальро. Нимейер, до сих пор дружащий с Фиделем Кастро и считающий его сегодня единственным, помимо себя самого, коммунистом на свете, в 1963-м получил Международную Ленинскую премию «За укрепление мира между народами». Гордится ею до сих пор, что не мешает ему оставаться скептиком по отношению к Хрущеву, причем с точки зрения консервативных позиций: «Если бы Хрущев был поскромнее и поумнее, он не стал бы замахиваться на Сталина». Может, потому Нимейер, когда военные выслали его из Бразилии, отправился на заработки не в СССР (что было бы естественно при его взглядах), но в Европу? Идеалы идеалами, а работа работой. Тем более что взгляды не мешали ему строить и католические церкви, многие из которых по-прежнему поражают воображение.
Теперь все многообразие нимейеровского творчества можно наблюдать в Музее архитектуры в Москве – в виде чертежей, рисунков, текстов и даже нескольких макетов, сделанных в России. Выставка, которую продлили до начала марта, эффектно и щедро сделана. Жаль, что сам автор, отметивший недавно свое 100-летие, на вернисаж не приехал. Зато его мысли об архитектуре обильно процитированы в каталоге. Может, они даже интереснее самого результата. В конце концов «жизнь важнее, чем архитектура. Архитектура ничего не может изменить, а жизнь меняет архитектуру до неузнаваемости».
Татьяна Астафьева 
