Валерий Агеев
После защиты диплома Евгений Федосов (на снимке – сидит) работал по совместительству старшим инженером. Начало 1950-х. Фото из архива ГосНИАС
Месяц назад, 8 сентября, не стало советского и российского ученого, выдающегося специалиста в области процессов управления авиационной техникой, академика РАН, доктора технических наук, профессора, научного руководителя Государственного научно-исследовательского института авиационных систем (ГосНИИАС) Евгения Александровича Федосова. Он внес неоценимый вклад в формирование архитектуры отечественного вооружения – не просто как техники, а как системы.
«Я буду конструктором»
Евгений Александрович Федосов родился 14 мая 1929 года в Москве. Он относился к поколению, конец детства и начало юности которого пришлись на Великую Отечественную войну. Она ворвалась в его жизнь, когда его пятый класс в 1941 году эвакуировали в Дубосеково под Волоколамском. Потом два года они с матерью прожили в эвакуации в Башкирии – до лета 1943 года. Оттуда в Москву они приехали по вызову – умер от туберкулеза отец. Он работал в Институте мерзлотоведения им. Обручева Академии наук СССР. По специальному заданию 15 мая 1941 года его командировали в Якутск, и, как много позже понял Евгений, отец еще до начала войны занимался подготовкой строительства для воздушной трассы Аляска–Сибирь, по которой потом перегонялись из Америки самолеты на фронт. В этой командировке у него обострилась болезнь, и он буквально сгорел к 6 августа 1943 года.
В 1947 году Федосов окончил школу, и, естественно, перед ним встала проблема: кем быть? Жене нравилась физика, и он решил, что надо приобщаться к профессии, связанной с ней. В то время в Москве был организован Механический институт, который готовил инженеров-физиков. В нем было три факультета: инженерно-физический, конструкторский и технологический...
Федосов подал документы в этот институт, сдал экзамены, но, набрав 26 баллов из 30 возможных, не прошел по конкурсу на инженерно-физический факультет. Однако, видимо, он чем-то заинтересовал приемную комиссию, и ему предложили пойти учиться на конструкторский факультет. На нем готовили специалистов по ракетной технике. Но Евгений отказался от этого предложения – уж очень ему хотелось заниматься физикой. Расстроенный неудачей, он забрал документы и пошел в МВТУ им. Баумана.
Там его взяли на факультет приборостроения по специальности «электромеханические приборы». Юноша стал заниматься радиолокацией, которая, по его мнению, была ближе к физике, чем другие специальности.
На третьем курсе Федосов поступил на вечернее отделение мехмата МГУ им. М.В. Ломоносова, чтобы углубить математическую подготовку. Студенты МГУ подшучивали над ними, «бауманцами», что они там изучают «теорию болта и гайки». В этой шутке было много правды, но, придя на производство, они не раз добрым словом вспоминали несложную, но такую нужную инженеру школу механических мастерских.
МВТУ Федосов окончил с хорошим теоретическим фундаментом в области электродинамики, радиолокации, теории управления. Как одного из лучших студентов его оставили в аспирантуре.
ГосНИАС на всю жизнь
Диплом Федосов делал в НИИ-2, где потом всю жизнь работал. Сначала это был НИИ-2, позже Институт технической кибернетики, НИИАС, а потом ГосНИИАС. Институт занимался авиационным вооружением. Темой его диплома была кормовая пушечная установка для самолета Ил-40. После его защиты Евгения взяли на работу по совместительству старшим инженером.
В то время конструктору Матусу Бисновату поручили заниматься самонаводящимися ракетами. Он начал формировать коллектив. НИИ-2 тоже подключили к этому направлению. С этого момента и началось вхождение Федосова в авиацию.
Он неплохо освоил основы радиолокации, теории управления, многое почерпнул из немецких архивов. Все это в сумме позволило Евгению Федосову довольно легко включиться в первые разработки управляемых ракет в нашей авиационной промышленности. И начало его практической работы пришлось на рождение ракет класса «воздух–воздух». К этому времени Федосов – а ему исполнилось 25 лет – очень быстро прошел ступеньку старшего, затем ведущего инженера и был назначен начальником отдела ракет класса «воздух–воздух».
Самонаводящаяся ракета К-8 заставила коллектив пройти непростую школу. Как вспоминал Федосов, самое сложное в ней было то, что она должна была работать по принципу «пустил–забыл». Ей приходится самой решать непрерывно возникающие проблемы, поскольку цель активно борется с ней – стремится уйти от атаки, маневрирует по высоте, меняет курс, ставит «ловушки», помехи – словом, создает очень сложную информационную обстановку, требующую от ракеты безошибочного решения.
С этой работой коллектив успешно справился, и в этом большая заслуга принадлежала Федосову. К-8 была первой ракетой класса «воздух–воздух», которая прошла летные испытания в летном центре ВВС. К-8 была принята на вооружение, да к тому же она породила целое семейство ракет Бисновата, которые в последующем создавались для других самолетов. Она широко продавалась зарубеж, в частности в Египет, Сирию и т.д.
Диссертацию Евгений Федосов защитил в мае 1956 года по теме «Динамическая точность самонаводящихся ракет». Это была первая работа в стране, которая на теоретическом уровне обобщала вопросы точности, поскольку они определяли и боевую эффективность, и философию построения ракеты.
«Мое дело – творить!»
В 1959 году Федосова назначили заместителем начальника института. Ему было 30 лет. Он настраивал себя на чисто творческую работу: стал кандидатом технических наук, начал читать лекции в МВТУ… Получил звание профессора.
Все это подводило его к мысли, что свою жизнь он должен был связать с творческим научным процессом и ни в коей мере не разменивать ее на какие-то административные хлопоты. Евгений Александрович считал, что должность начальника отдела – это предел его мечтаний, поскольку именно в нем идет творческий процесс, формируется передний край науки. А где-то там, выше, сидят начальники, которые только приказы подписывают... Его же дело было творить.
Начальником института был Виктор Арчилович Джапаридзе. Именно он предложил Федосову стать своим заместителем. Получилось так, что он «перескакивал» через должность начальника лаборатории. Кстати, это сказалось на взаимоотношениях с его непосредственным руководителем – начальником лаборатории № 4, куда входил его отдел, Юрием Ивановичем Топчеевым. Тот почему-то решил, что Федосов его «обскакал», чего последний и в мыслях не держал.
Естественно, первая реакция ученого была негативной: «Виктор Арчилович, спасибо за доверие, но я бы не хотел уходить из лаборатории. Это мое место, к тому же хотелось бы посвятить себя науке»... Но его «поймали», и вот на чем. Он уже женился, у него родилась дочь, и они с женой жили в полуподвале в Неопалимовском переулке. А тут в 1959 году институту выделили жилье в Хорошово-Мневниках. Естественно, кому дать квартиру – определял Джапаридзе. И Федосов оказался на перепутье: если категорически отказаться от предложенной должности, то квартиры, конечно, не видать. А согласиться – получает ее автоматически, по должности. И в 1959 году Федосов дал согласие стать заместителем начальника НИИ-2.
Так или иначе, с этого момента, с июня 1959 года в его жизни действительно началась другая эпоха.
Ядерная триада
Федосов сыграл ключевую роль в разработке не только первых отечественных самонаводящихся ракет, но и систем зенитных ракетных комплексов, систем противоракетной обороны, уникальных авиационных комплексов для истребителей, ударных самолетов и вертолетов.
Докторскую диссертацию по спектральному анализу систем со случайными параметрами, обобщающую теоретические основы разработки систем управления летательных аппаратов, Евгений Александрович защитил в 1967 году.
Именно Федосов был идеологом разработки авиационной составляющей ядерной триады СССР – крылатых ракет стратегического назначения Х-55 с самолетами-носителями Ту-95МС и Ту-160 – авиационных комплексов, обеспечивших стратегический паритет СССР и США.
Евгений Александрович сыграл ключевую роль в создании и внедрении инновационных технологий авиастроения, которые стали основой для большинства отечественных авиационных комплексов. Его научные труды и инженерные решения оказали значительное влияние на укрепление обороноспособности страны, а педагогическая деятельность взрастила не одно поколение профессионалов, продолжающих дело учителя.
