0
1768
Газета НГ-Телеком Интернет-версия

02.08.2005 00:00:00

Строгие буквы закона

Тэги: закон, компьютер, хакер


закон, компьютер, хакер Слово 'хакер' в значении 'компьютерный преступник' употребляется в основном в СМИ.
Фото Артема Чернова (НГ-фото).

Слово «хакер» в значении «компьютерный преступник» употребляется в основном в СМИ, в самой же среде пользователей оно означает «высококвалифицированного программиста».

В отечественном законодательстве есть собственно «компьютерные» преступления, объектом посягательства в которых является содержащаяся в компьютере информация (это три статьи 28 главы УК) и преступления, совершаемые с использованием компьютера в широком смысле (а так совершить можно довольно большое количество преступлений – от мошенничества до клеветы).

Если сравнить между собой законодательство стран ближнего зарубежья, то здесь «компьютерные» статьи более-менее похожи друг на друга. Скажем, нормы УК РФ, Грузии, Киргизии и Азербайджана по «компьютерным» преступлениям практически идентичны (за исключением сроков наказания): это «несанкционированный доступ», «распространение вредоносных программ» и «нарушение правил эксплуатации ЭВМ» (в УК РФ – ст. 272, 273 и 274). А, например, в УК Белоруссии то, что предусмотрено статьей 272 отечественного кодекса, разбито на несколько статей (ответственность предусмотрена не за «неправомерный доступ» как таковой, а отдельно – за сам «доступ», «модификацию информации», «компьютерный саботаж» (то есть уничтожение информации или блокирование доступа к ней), и «завладение» информацией. То есть то, что в России наказывается по одной статье УК, в Белоруссии может содержать несколько составов преступления.

Если посмотреть на пример западных коллег, особенно в Англии, США и других странах с прецедентной системой права, то запутаемся еще больше. Скажем, законодательство США предусматривает ответственность за «компьютерный шпионаж», «несанкционированный доступ к информации, используемой правительственным ведомством», «мошенничество путем торговли компьютерными паролями», «перехват и разглашение сообщений, передаваемых электронным способом», «нарушение конфиденциальности электронной почты», «получение или видоизменение сообщений, хранящихся в памяти компьютера, а также создание препятствий для санкционированного доступа к таким сообщениям». А в России все это наказывается по одной 272-й статье.

В отношении применимости этих норм в России – пока проблема. Отечественные компьютерные преступники отделывались до сих пор в основном условными сроками. По словам Павла Протасова, юриста ведущего правового раздела сайта Русский BugTraq, «как правило, такие преступления совершают молодые люди из достаточно обеспеченных семей. Практически всегда это для них – первая судимость, поэтому срок заключения они всегда получают условный, о реальных я не слышал».

Максимальный срок, который можно получить по российскому законодательству, – 7 лет, по ч. 2 ст. 273. Но она предусматривает ответственность за создание вирусов, которое по неосторожности повлекло тяжкие последствия (смерть человека, причинение вреда здоровью и т.п.) Такого в отечественной практике пока не встречалось (или встречалось, но этого не удалось доказать).

Из тех дел, которые попали в прессу, можно вспомнить дело Мараховского, программиста из Петербурга, который рассылал по почте программы, предназначенные для кражи паролей на доступ к интернету, а затем – сам пользовался этой услугой за счет владельцев паролей. Приговор – три года лишения свободы, освобожден по амнистии. Из последних – дело Андросова. Этот «умелец» с помощью изготовленной им программы послал нескольким тысячам абонентов сотового оператора «Мегафон-Урал» нецензурные SMS-сообщения. Приговор – год лишения свободы условно и штраф в три тысячи рублей.

В «компьютерной» среде существует стойкое заблуждение, будто компьютерная информация (распечатка файлов, в частности) не может служить доказательством по уголовному делу: якобы слишком легко ее подделать. На самом деле это не так: перечень доказательств, установленный ст. 74 УПК РФ, – не исчерпывающий, соответственно как доказательство может быть использован любой документ, в том числе и распечатка. Другое дело – суд будет оценивать такой документ, принимая во внимание легкость его подделки.

Но техническое просвещение отечественных борцов с киберпреступностью пока оставляет желать лучшего. Как отмечает Павел Протасов, сейчас следствие научилось раскрывать разве что «типовые» преступления, подобные тому, что совершил Мараховский. Тех, кто сидит в интернете за чужой счет, отлавливают батальонами (это не преувеличение: в Пензе сейчас расследуется дело, по которому чужим паролем для доступа в сеть пользовались больше тысячи человек, кто-то просто опубликовал его для всеобщего обозрения в интернете).

Что же касается способности правоохранительных органов ловить отечественных Кевинов Митников (то есть людей с головой на плечах, позаботившихся хоть о каком-то «заметании следов»), то вот в этом компоненте нашей правоохранительной системе еще есть куда расти.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Дональд Трамп требует от БРИКС валютных обязательств

Дональд Трамп требует от БРИКС валютных обязательств

Ольга Соловьева

Китай поучится у России обходить западные санкции

0
1428
В арсенале мер Центробанка остались интервенции

В арсенале мер Центробанка остались интервенции

Анастасия Башкатова

Обвал рубля назван кратковременным дисбалансом

0
1148
Верховный суд обеспечил контингентом семь российских тюрем

Верховный суд обеспечил контингентом семь российских тюрем

Екатерина Трифонова

Злостных нарушителей можно неоднократно отправлять из колоний на самый строгий режим

0
1079
"Единую Россию" настроят на конституционное большинство в Госдуме-2026

"Единую Россию" настроят на конституционное большинство в Госдуме-2026

Иван Родин

Политика "сплочения вокруг флага" оборачивается привычным сценарием электорального авторитаризма

0
1020

Другие новости