Андрей Рискин. Россия намерена восстановить постоянное присутствие своего флота в Средиземном море. Об этом в минувшую пятницу заявил главком ВМФ России адмирал флота Владимир Масорин. С чего бы такой энтузиазм, если, как известно, в Средиземном море пока что запасов нефти и газа не обнаружено? Можно опуститься на дно Северного Ледовитого океана, пользуясь тем, что у конкурентов нет «Миров» и атомных ледоколов, но «застолбить» Средиземное море несколько сложней – у вероятного противника есть и авианосцы, и крейсера, и атомные субмарины.
В советский период в Средиземном море постоянно находилась 5-я (так называемая Средиземноморская) эскадра. Она состояла из кораблей и судов Северного, Балтийского и Черноморского флотов. В 1992 году она прекратила свое существование. Сегодня на волне державности флотоводцы решили, похоже, вернуть величие отечественному флоту. Дело хорошее, без сомнения. Только флот в России уже не тот. Набрать боевые единицы для постоянно находящейся в море эскадры сегодня крайне сложно. Практически, что уж скрывать, нереально – если в советское время со стапелей ежегодно сходили десятки больших и малых кораблей, то сегодня новые корабли – товар штучный, можно сказать эксклюзивный, в основном смешного, как говорится, водоизмещения. Да, строим, конечно же, крупнотоннажные эсминцы, но, как правило, на продажу – в Индию или Китай. Можно, конечно же, к примеру, как предлагает адмирал Масорин, перегнать с Севера в Севастополь (Средиземка – главный оперативный район ЧФ) тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов», но усилит ли он Черноморский флот – большой вопрос. Там и своего ржавого «железа» хватает.
Но главное даже не в этом. Отечественные флотоводцы, похоже, забыли: флот – это не «железо», а люди. Те самые, что стоят на мостиках и у главных силовых установок тех самых «стальных кораблей», которые, по задумке адмиралов, будут «бороздить просторы Мирового океана». А вот с людьми в погонах на флоте большие проблемы – престиж офицерской профессии упал ниже уровня плинтуса.
Когда автор этих строк в 1973 году поступал в Калининградское высшее военно-морское училище, конкурс был девять человек на место. В этом году на одно место в Балтийском военно-морском институте (так теперь называется это учебное заведение) претендуют в лучшем случае полтора-два кандидата. А число кандидатов-медалистов стремительно приближается к нулю. Кстати, мало кто знает, почему военные училища страны в одночасье превратились в институты. Дело в том, что российские депутаты, когда принимали закон об образовании, забыли включить туда термин «военные училища». Таким образом, дипломы, которые получали лейтенанты, превратились в пустые бумажки. В результате оказалось, что легче переименовать училища в институты, чем внести правки (всего-то два слова) в законодательство. Кстати, когда в 2002 году президент РФ Владимир Путин посетил Рязанский институт ВДВ (смешно звучит, согласитесь), он обещал вернуть этому да и другим военным учебным заведениям прежние названия. Обещанного, получается, не три года ждут, а больше.
О жалованье, которое получают офицеры на флоте (военным государство не платит, а жалует денежное содержание от щедрот своих), написано столько, что и повторять-то не хочется. И это только на Западе удивляются, как это командир атомной субмарины, несущей столько баллистических ракет, что они могут стереть в порошок половину Европы, умудряется прожить на сумму, которая меньше, чем получает водитель троллейбуса в Москве. А ежегодное широко разрекламированное повышение окладов (аккурат в размер инфляции) у людей в погонах давно уже не вызывает особых эмоций.
Да и вспоминают о них разве что во время праздников. Но для военного праздник, что для лошади свадьба – голова в цветах, а все остальное в мыле. Может, власти сначала нужно подумать о людях, а уже потом грозить миру «постоянным присутствием флота на передовых рубежах»?
Дарья Гармоненко