Екатерина Сальникова
РЕДКАЯ рецензия на спектакль Льва Додина "Молли Суини" обходится без фраз об известности драматурга Брайена Фрила на Западе и о его неизвестности у нас. Чтобы чуть лучше представлять творчество Брайена Фрила, стоит сделать один уточняющий экскурс в прошлое. Дело в том, что с драматургией Фрила имели возможность познакомиться еще в советскую эпоху те, кто любил отдыхать в Эстонии, на "холодном" курорте в Пярну.
В конце застоя пьесу Брайена Фрила "Переводы" поставил в Пярнуском драматическом театре имени Лидии Койдулы режиссер Прийт Педаяс, сегодня классик эстонской режиссуры. "Переводы" - это трагедия встречи маленькой человеческой сообщности с чужой культурой, с более сильной нацией. В ирландскую деревню приезжает английская армия, чтобы перевести древние ирландские "топонимы" на английский язык. Ирландцы живут бедно, зато соотносят себя скорее уж с античной классикой, нежели с английской современностью. Учитель (его роль исполнял лучший актер театра Михел Смелянски) для них - фигура самая родная и священная. А античность - естественное пространство ассоциаций даже для последнего пьяницы Джими Джека.
Знакомство и с хорошими, и с плохими англичанами оказывается катастрофичным для всех героев. У красавицы Мары завязывается роман с английским солдатом: влюбившись в девушку, тот влюбляется и в Ирландию. Мара учит англичанина ирландским словам - и этот "урок" становится взаимным объяснением в самых нежных чувствах. Влюбленного солдата случайно убивают непримиримые к колонизаторам крестьяне. Учитель вынужден покинуть деревню из-за того, что слишком дотошно вникал в тонкости перевода и вообще нес в себе все неистребимо ирландское. Со своими односельчанами-учениками он прощается так, словно никогда больше не встретится. До известной степени он прав - никто больше не свидится друг с другом в привычной жизни, в замкнутом мире "своих". Происходит катастрофа с немой девушкой Сарой, которую только недавно учитель научил произносить слова. Когда Сара случайно нарывается на грубость англичанина, она перестает говорить совсем. Понятно, что эта немота - сознательный выбор души. У пьесы открытый финал - убит английский военный, и это значит, что конфликт может обрести более кровавые очертания.
В годы застоя спектакль читался как сюжет о судьбе эстонцев в советской России. Теперь "Переводы" вспоминаются как предвидение западной экспансии на российский самобытный "континент", а заодно и шире - как история людей, лишенных своего Дома. Этим Домом была их привычная жизнь. Создавая тончайшую психологическую ткань постановки, Прийт Педаяс выстраивал и пасмурную среду обитания, полную сырости и промозглости, которыми проникнута атмосфера "бездомности".
В пьесе "Молли Суини" узнаются основные лейтмотивы ирландского драматурга, которые Додин тонко акцентирует. Прежде всего еще до всякой истории жизни самой Молли, зритель погружается в созерцание бесприютного пространства, от которого щемит сердце. Пустой бассейн с опавшими листьями на дне. Вместо воды - холодный влажный воздух осени. Плетеные кресла-кабинки, столь характерные для ирландских (и прибалтийских) пляжей, и навевающие здесь печальные воспоминания об ушедшем лете. А главное - столь беззащитно натуральные, "теплые", в соседстве со скользким холодным кафелем.
Слепая Молли Суини (Татьяна Шестакова) вновь становится зрячей - и не выдерживает этого тяжкого испытания. Одно дело - знать и догадываться о том, что и муж (Сергей Курышев), и доктор (Петр Семак) - конченые люди; другое дело - видеть каждый день, сколь никчемны два самых близких человека. Адаптироваться к своей полноценности для героини невозможно - слишком неполноценен окружающий ее мир.
Персонажи воспроизводят хронику своей личной катастрофы. И их общение балансирует на грани болезненной исповеди и дознания, которое они же сами, не сговариваясь, предпринимают в отношении себя. Спектакль в целом подобен долгой и жестокой, но жизненно необходимой операции по обретению внутреннего, душевного зрения - античный мотив, основанный на стремлении к обладанию истиной, добытой трагической ценой.
За историю "Золотой маски" сложилась традиция завершать фестиваль спектаклями Льва Додина. И на сей раз традиция будет продолжена - драматургия Брайена Фрила в постановке Додина объединяет в себе то лучшее, что есть в мировом театре: мощную энергию театральности, идущую из самой древности, экзистенциалистские рефлексии, свойственные европейскому театру ХХ века, и тончайший психологизм, роднящий ирландского автора с классическим российским искусством.
