Хуррамабад навсегда

-Вполне возможно, что вам во вторник дадут Госпремию. Как вы вообще относитесь к литературным премиям?

- Дело в том, что литературный и издательский процесс - это, конечно, пересекающиеся прямые - но только в проекции, потому что они лежат не в одной плоскости. После того как я получил премию Антибукер, я полтора года искал издателя. В конце концов Издательство "Независимая Газета" напечатало книгу. Не потому, что кто-то был убежден, что эту книгу совершенно необходимо издать. Видимо, висело в воздухе такое мнение - премию дали, есть издательство, отчего бы не издать? Директор издательства "НГ" Ольга Морозова издала сначала Житкова, и как бы приоткрылась дверца для русской прозы - в том числе современной. Так что премии, конечно, важны и хороши, а может, и не важны. Определенно могу сказать одно: человеку, который их получает, они позволяют жить, - это же деньги.

- А слава? Хотя бы на два дня?

- Ну, на два дня - да. Литературная премия не может принести славу. Есть два уровня оценки литературных произведений: более-менее формальный, то есть премия, издание книги; а есть неформальный - то, что обычно именуется гамбургским счетом. Все все-таки отлично знают, что хорошо, а что плохо. Неправильно думать, что могут быть созданы такие условия жизни в литературе, когда будут издаваться только высокохудожественные и талантливые тексты. Я уже говорил в одном интервью, но не побоюсь повторить. Много лет у меня в машине не было радио. Думал: накоплю денег, куплю приемник и буду слушать музыку. Велико было мое разочарование, когда я купил радио и в первые же дни понял, что музыки нету! Есть много разного ритмически организованного шума. В этом смысле радио - такой же живой процесс, как литературный.

- А вы с какого года пишете?

- Первые стихи я напечатал в 1979 году. Мне было 24 года. Я родился Душанбе и жил там до окончания школы. Потом поступил в Нефтяной институт и с тех пор фактически постоянно нахожусь в Москве. Но благодаря тому, что мои родители жили в Душанбе, а предки - деды - приехали туда в 20-е годы, я до самых последних лет имел тесную связь с Таджикистаном. Там вышли первые мои стихи, первая книга стихов, первая проза был напечатана в журнале "Памир". Много времени я потратил на переводы стихов с таджикского языка. И это время не прошло зря.

- Из "Хуррамабада" понятно, что ситуацию в Таджикистане вы просто прожили... У многих создается впечатление, что вы - автор одного романа - "Хуррамабад". В тени оттого остается и ваша последняя крупная вещь - "Недвижимость" - совершенно иная по материалу и поэтике, но ничуть не хуже...

- Что я могу ответить? Так и есть. Но, на мой взгляд, "Недвижимость" уступает "Хуррамабаду". Я полагаю, что "Хуррамабад" - лучшая моя книжка, по крайней мере на сегодняшний день, и есть у меня основания полагать, что и - навсегда. Она впитала в себя совершенно уникальный материал, который окрашен специфическим отношением к нему самого автора. Поэтому, думаю, другого "Хуррамабада" я не напишу.

- Хуррамабад - это ведь собирательное название?

- В очень большой степени - именно Душанбе. Почему я не писал напрямую о Душанбе? Инна Ростовцева единственная отмечала, что "Хуррамабад" как текст имеет глубоко поэтическую основу. Это не публицистическая проза - и потому название некоего конкретного города в каком-то смысле даже диссонировало бы.

- А вы где это вычитали изначально?

- В сказке. Причем в турецкой сказке, там была сноска - и было это очень давно. Кстати, книга моя складывалась очень долго. Я писал рассказы, печатал их в журналах - и не думал, что напишу такую книгу. Но вдруг понял, что эти рассказы укладываются как точки на некоторую линию, я стал пополнять эту линию новыми точками - чтобы она стала отчетливей.

- А "Недвижимость" - роман про риэлтора - это из личного опыта?

- Да, я некоторое время работал в риэлторской фирме.

- Успешно?

- Вам в долларах оценить степень эффекта? Кто-то задал этот вопрос и сам же на него ответил: "Если жив - значит успешно!"

- Мне показалось, есть несколько параллелей между "Хуррамабадом" и "Недвижимостью". В первом романе происходят чуть ли не геополитические сдвиги, переселение народов, а во втором - люди переселяются из квартиры в квартиру┘

- Это правда┘ Я как-то об этом не думал, но, конечно же, в "Недвижимости" есть конкретные отголоски "Хуррамабада" - родственники, которые живут где-то на окраине распавшейся империи, которым герой отправляет посылку, письма оттуда приходят, виден сам процесс распада.

- И в "Хуррамабаде", и в "Недвижимости" есть еще сходство. Люди говорят как бы на разных языках и не могут при этом договориться. То есть они, как кто-то говорил, "коммуникативно некомпетентны"...

- Формально общий язык есть - русский. Но, во-первых, не все его правильно понимают. Во-вторых┘ в общем, это выводит нас на одну довольно сложную тему┘ В чем смысл искусства?

В чем его практический смысл для людей, для потребителей искусства? Толстой в свое время в статье "Об искусстве" говорил, что искусство служит средством общения между людьми.

Это правда. Дело в том, что мы заключены в свою замкнутую, ограниченную плоть, и все, что мы знаем достоверно о мире, - мы знаем на самом деле только о себе. Если, конечно, смотреть на вещи честно, философски. Человек знает, что, если его ударить по пальцу молотком, - ему будет больно. А вот если другого ударить - он, конечно, тоже будет кричать, жаловаться, говорить, что и ему больно, - но в какой именно степени ему больно - мы знать не можем. Опыт обыденности склоняет нас к тому, чтобы подозревать людей в том, что они несколько переигрывают, когда говорят о своей боли. Мы верим, что им больно, - но не так, как нам. Скорее всего они притворяются, когда говорят о своей боли┘ а на самом деле все это не так. Смысл искусства заключается в том, что, заставляя человека сопереживать, переживать чужую жизнь, чужие страдания, - заставляя переживать чужую боль как свою, - оно, искусство, вынуждает человека на собственном чувственном опыте понять, что другие люди устроены точно так же, как ты.

- В "Недвижимости" очень много персонажей. Ваш герой является связующим звеном между ними. Кроме того, он, риэлтор, выступает и как высший судия, говоря (про себя), что, мол, он прекрасно знает, что сейчас скажет или сделает тот или та, как отреагирует... То есть он у вас как раз в роли настоящего "инженера человеческих душ". Это ведь все-таки - вы?

- В какой-то степени.

- А, кстати, вы лично считаете, что есть некое ограниченное число типов людей - или их бесконечное множество?

- Я считаю по-разному. Иногда - так, иногда - сяк. Одно время пытался даже записывать, считать эти типы. Но я не последователен в своих увлечениях и это дело бросил. У Чехова есть, помню, какие-то классификации женщин, замечательный сбор типов у Торнтона Уайлдера - не помню только, где. Мне тоже кажется, что их ограниченное количество. Но жизнь богаче наших представлений. И в этом каждый раз убеждаешься - видимо, ты забываешь, что этот тип тобой уже исследован, и каждый раз открытие бывает весьма неприятным. Или, что реже, - приятным.

Беседовал Александр Вознесенский