Суд в Стамбуле постановил передать виллу на Босфоре наследникам дипломата царской России
Грузия больше не будет участвовать в заседаниях «Евронеста» — спикер парламента
Талибы предупредили об угрозе нападений на посольства России и Китая
Константин Ремчуков. К итогам завершившегося в Пекине 4-го пленума ЦК КПК 20-го созыва
Смертность от холеры за 9 месяцев 2025 года превысила показатели за весь 2024 год — ВОЗ
Гражданин КНР сбежал из колонии-поселения в Приморье
«Оплата улыбкой» доступна на всех станциях метро в Новосибирске
Почему «Вулканы Камчатки» тревожат ЮНЕСКО и местных жителей
О социальном оптимизме и обществе гарантий
Правительство Джорджи Мелони идет на рекорд
Зеленый чай: секреты употребления
Китай модернизировал подходы к безопасности искусственного интеллекта
Что Трамп предлагает взорвать на полигоне в Неваде
Крах идеи Евромайдана в Тбилиси
Новая власть Сирии не представляет угрозу России
Пока дача спит под снегом
Магнус Карлсен завоевал Clutch Chess Champions Showdown
Отец ищет дочь в песках Марокко
Что покажут на ТВ в праздничные дни
"Музейный город" ВДНХ идет на рекорд посещаемости
Мир без посторонних
Между жанрами
Заклятье о двух концах
Дамоклов меч на дамском волоске
29.11.2007
Мы живем в эпоху нутряного хохота, агрессивного оскала, плотской зацикленности, безграничных игр, хлебниковских смехачей. Относиться всерьез – трудно, видеть плоскость вместо голографической глубины и сотен гиперзначений – почти невозможно. Постмодернистское сознание проходит, но оставляет отрыжку иронии, недоверия, неустойчивости. Это отражается на психике социума.
Я как-то сетовала по поводу того, что человечество утрачивает драгоценный профессионально-поведенческий синкретизм (когда он в равной мере охотник и чиновник, поэт и музыкант), но вот, оказывается, на рынках труда разных стран все обстоит иначе: нет четких специализаций.
В.И.Зазыкин в своей веселой монографии о природе смеха на основании русского эротического фольклора вывел три его главных начала: секс, агрессия, игры.
15.11.2007
Литературные группы живут стихийно, несбалансированно, ажиотажно, являясь отчасти способом персонификации и развиртуализации текста как такового, переноса его в бытовое, человеческое измерение. Копившаяся в тесноте квартирного андеграунда энергия дифференциации, кучкования, после перестройки наконец-то нашла свое воплощение в здоровых формах кулуарно-клубной литературной жизни.
Платон, изгоняя поэтов из своего утопического государства, расценивал их как социальный класс, и действительно, в такую «марксистскую» классификацию поэты укладываются с большой легкостью. При некотором обобщении они имеют примерно равный достаток, статус, престиж, власть, играют одну и ту же роль в общественной организации труда (по Ленину) и обладают одинаковыми жизненными шансами (по Максу Веберу).
08.11.2007
Январь 1942 года: Сталин находится в Куйбышеве, Гитлер – в Москве. Повесть Игоря Градова «Месть Сталина» относится к фантастическому жанру альтернативной истории. Изображаемая им реальность изменена, искажена другим ходом событий в переломный момент (в точке бифуркации, где у системы появляется выбор).
Исторический роман, как ни крути, историю не исследует, а вульгаризирует, щедро распахивая створы научного разыскания нон-фикшну. Историческая правда заменяется историческим мифом, сослагательным наклонением, домысливанием, зачастую трансформируясь в совершенно иные жанры вроде детектива или фэнтези.
