Дмитрий Тараторин
За пограничным забором – польская буферная зона. Фото Reuters
Польша продлевает срок действия буферной зоны на границе с Белоруссией. Министерство внутренних дел и администрации страны докладывает, что эта мера оправдала себя в плане снижения количества атак мигрантов. А в Варшаве прошел третий Белорусско-польский экспертный форум. Было констатировано, что поддержка Польшей оппозиционных инициатив снижается, ставка делается на физическую защиту от восточного соседа.
Министр внутренних дел и администрации Польши Томаш Семоняк подписал постановление, продлевающее действие буферной зоны на границе с Белоруссией еще на 90 дней. В пресс-релизе сообщается: «Почти за 372 дня ее действия число попыток незаконного пересечения польско-белорусской границы сократилось примерно на 28%».
Указывается, что с 13 июня 2024 года (когда буферная зона была введена) по 1 июня 2025 года зафиксировано почти 22,5 тыс. таких попыток. А в аналогичный период до начала действия особого режима в приграничье – более 31,2 тыс.
На большей части протяженности, на участке длиной 59,24 км, зона составляет 200 м от линии границы. На участке 15,26 км, который проходит по территориям заповедников, она расширяется до 2 км. А на отдельном отрезке в 3,79 км – до 4 км.
Главная функция буферной зоны – не допустить приближения к границе организаторов ее пересечения, пособников мигрантов, пытающихся ее пересечь. Министерство внутренних дел и администрации (МВДиА) поясняет: «Их действия хорошо организованы и скоординированы. Мигранты игнорируют призывы соблюдать закон. Также случаются прямые нападения на польских сотрудников и военнослужащих с применением ножей или других опасных предметов. Это давление искусственно создано властями Беларуси как часть гибридных действий, направленных на дестабилизацию Польши и других стран Евросоюза».
Ведомство отмечает: «Временный запрет пребывания в приграничной зоне гарантирует безопасность сотрудников пограничной охраны, полиции и военнослужащих». Продление статуса буферной зоны для приграничных территорий, по мнению МВДиА, «облегчит работы по модернизации заграждения и ограничит активность групп контрабандистов, что соответствует международным обязательствам Польши».
И цифры свидетельствуют, что зона работает. В течение 2024 года сотрудники Пограничной службы Польши выдвинули обвинения в организации и пособничестве в незаконной миграции 597 лицам, в том числе гражданам Украины (280), Польши (87), Белоруссии (50) и Грузии (30).
Таким образом, польские власти видят, что в процесс нелегального проникновения на территорию ЕС вовлечен буквально преступный интернационал.
К сожалению, напряженная обстановка на границе явно способствует изменению отношения польского общества и государства не только к Белоруссии, но и к белорусам.
Это констатировали, в частности, участники третьего Белорусско-польского экспертного форума, прошедшего в Варшаве. Политолог Валерий Карбалевич на одном из западных интернет-ресурсов описывает ситуацию так: «Белорусско-польские отношения очень напряженные, находятся на грани вражды. Как и в других странах Евросоюза, в Польше наблюдается процесс, который уже получил название «секьюритизация политики». А фактор мягкой силы снижается».
Участники форума, по словам эксперта, констатировали, что влияние на другие страны с помощью ценностей, культуры, гуманитарных факторов в политике Запада в целом снижается. Особенно явным этот тренд стал после прихода к власти в США Дональда Трампа. Однако соседи Белоруссии переориентировались на подобную политику задолго до смены хозяина Белого дома.
Карбалевич констатирует: «Если говорить о Польше, то, например, в 2019 году она выдала белорусам около 600 тыс. виз, а в прошлом году – только 150 тыс. Из шести пунктов пропуска на белорусско-польской границе продолжают работу только два: один открытый для легковушек и автобусов, один для грузовиков. Транспортные заторы на границе побили все рекорды».
Но смена вектора ставит очень серьезные вызовы и перед эмигрантскими организациями белорусов. Карбалевич признается: «В последнее время наблюдается резкое сокращение финансирования гражданского общества Беларуси, что прежде всего объясняется политикой новой американской администрации. Но эксперты отмечали, что это не временное явление, а кардинальный долгосрочный сдвиг в политике Запада, связанный со сменой отношения к политике мягкой силы. И такой курс набирает мощь. Вот в Польше был отменен конкурс поддержки зарубежных проектов. Поэтому белорусским организациям нужно провести большую ревизию, выбрать самые важные проекты. Здесь преимущество будет уделяться поддержке СМИ и политзаключенных».
В этой непростой ситуации белорусские оппозиционные эксперты пытаются найти новые подходы и решения. В частности, ищут способы влиять на польскую политику изнутри, через участие в местном политическом процессе. Они отмечают, что никогда с 1939 года в Польше не проживало такое количество украинцев и белорусов, как сейчас.
Карбалевич отмечает в связи с этим: «60% эмигрантов из Беларуси – люди с высшим образованием. Большое преимущество белорусской диаспоры в сравнении с другими иностранцами – более высокая способность интегрироваться в польское общество. Пока новая белорусская эмиграция в Польше слабо сотрудничает с белорусским меньшинством в этой стране. Однако если они наладят сотрудничество, начнут интегрироваться, то могут стать фактором внутренней польской политики, начнут влиять на электоральный процесс, политические партии Польши будут бороться за их голоса».
