2026-й – год великого перелома?

Премьер-министр Индии Нарендра Моди станет хозяином саммита БРИКС. Фото Reuters

Подавляющее большинство прогнозов и предсказаний ближайшего будущего мировой политики и экономики сводятся к бесконечному перечислению всевозможных угроз, рисков и вызовов, нависших над человечеством или над отдельными странами и регионами. Авторы словно соревнуются друг с другом в том, кому лучше удастся напугать, шокировать или хотя бы насторожить легковерного читателя. Впрочем, надо честно признать, что многие нынешние тенденции развития международной жизни действительно дают мало оснований для оптимизма.

Тем не менее история подчас преподносит нам и приятные сюрпризы; развитие событий на планете порой оказывается более позитивным, чем это предсказывали еще накануне озабоченные политики и встревоженные эксперты. Конец света если не отменяется окончательно, то по крайней мере в очередной раз откладывается, а у человечества снова появляется шанс заняться работой над ошибками. На пороге предстоящих новогодних и рождественских праздников попробуем нарисовать оптимистический сценарий наступающего 2026 года. Этот сценарий, возможно, является далеко не самым вероятным, но в то же время его нельзя отнести и к категории полностью несбыточных.

Итак, каким он мог бы быть, идеальный 2026 год?

Экономика Рост экономики мира в 2026 году составит 3–3,2% (почти на уровне текущего года), глобальная инфляция не превысит 3,5–3,7% (что очень неплохо по сравнению с 4,2% в 2025-м). Практически неизбежное снижение темпов экономического роста США (до 2%) и Китая (до 4,6–4,8%) окажется относительно незначительным, эти две страны по-прежнему останутся главными локомотивами развития мировой экономики. Мощным стимулом для сохранения глобального роста станет начало массового внедрения в производство первых элементов искусственного интеллекта, позволяющее повысить производительность труда как минимум на 1,5–2% в ведущих экономиках мира. Хотя нельзя исключать вероятности серьезных коррекций на мировых финансовых рынках, никакого повторения «пузыря доткомов» конца прошлого – начала нынешнего столетия в мировых финансах (когда только одна американская биржа NASDAQ потеряла около 5 трлн долл.) в наступающем году не произойдет. Равным образом не предвидится драматических финансовых потрясений, спровоцированных ростом бюджетных дефицитов и государственного долга в ведущих экономиках.

В мировой торговле удастся избежать полномасштабной торговой войны между США и КНР. Дональд Трамп так и не решится на такую войну накануне промежуточных выборов в Конгресс, согласившись на очередную ситуативную «сделку» с Пекином. В итоге среднемировые торговые тарифы возрастут с 3–4% до 5–7%, что явно недостаточно для того, чтобы мировая экономика окончательно и бесповоротно встала на путь регионализации. «Стратегическая расстыковка» Вашингтона и Пекина продолжится, но будет протекать в относительно упорядоченном и плавном режиме, ограничиваясь преимущественно несколькими сферами высоких технологий.

Цены на нефть на протяжении года будут постепенно снижаться (c 69 долл. за баррель до 60 долл.), оставаясь тем не менее в пределах, в целом комфортных как для продавцов, так и покупателей. Цены на СПГ и трубопроводный газ также будут оставаться стабильными. Относительно устойчивыми будут рынки основных металлов и сельскохозяйственных продуктов. Конечно, в таких странах, как Гаити, Мали, Судан, Йемен и Палестина, будут ощущаться продовольственные дефициты, но массового голода в мире зафиксировано не будет.

Безопасность. В наступающем году не начнется нового военного конфликта, сопоставимого по своим масштабам с российско-украинским противостоянием. Возможные «точечные» удары Израиля по Ирану, Соединенных Штатов по Венесуэле, вооруженные столкновения между Индией и Пакистаном, между Камбоджей и Таиландом, между Демократической Республикой Конго и Руандой не приведут к полноценным региональным войнам. Несмотря на сохраняющуюся напряженность, крупных вооруженных конфликтов с вовлечением великих держав не возникнет ни вокруг Тайваня, ни на Корейском полуострове, ни на Ближнем Востоке. Мир в 2026-м не будет расположен воевать, несмотря на всю воинственную риторику отдельных государственных лидеров и политиков-популистов.

Острая фаза российско-украинского противоборства будет наконец-то завершена, хотя многие фундаментальные задачи строительства новой системы европейской безопасности останутся нерешенными. Число «неудавшихся государств» в мире радикально не возрастет, относительная стабильность будет наблюдаться даже в таких традиционно неспокойных местах, как Афганистан, Сирия, Ливия и Сомали. Это, в частности, означает, что в 2026 году не произойдет мощного подъема трансграничных потоков недокументированных мигрантов: общее число беженцев и вынужденных переселенцев в мире стабилизируется на уровне 125–130 млн. Повторения европейского миграционного кризиса 2015 года тоже не случится: большинство беженцев будут оседать в ближайших по отношению к конфликтным точкам странах (как это происходит сегодня, например, с беженцами и вынужденными переселенцами из Афганистана).

Гонка вооружений в 2026 году продолжится, общие военные расходы приблизятся к 3 трлн долл. (по сравнению с 2,8 трлн в 2025 году). Однако темпы роста этих расходов будут иметь тенденцию к замедлению – хотя бы в силу обозначившихся жестких бюджетных ограничений и пределов военно-промышленных потенциалов основных участников гонки. 

Хотя старые механизмы контроля над вооружениями едва ли будут восстановлены, в будущем году допустимы первые неформальные двусторонние и даже многосторонние договоренности о взаимной сдержанности в развитии наиболее дестабилизирующих направлений военного соревнования. Вопреки недавним заявлениям Трампа в 2026-м США не возобновят ядерные испытания, ограничившись их компьютерным моделированием. Очередная Обзорная конференция по нераспространению ядерного оружия завершится принятием итогового документа, подтверждающего единство или близость позиций внутри международного сообщества по этому важнейшему вопросу глобальной безопасности.

Глобальное управление В 2026 году состоятся выборы нового генерального секретаря ООН. На смену 77-летнему Антониу Гутерришу придет человек другого поколения, способный вдохнуть новую жизнь в ооновские структуры. Сокращение участия США в финансировании ООН (за счет чего общий бюджет организации сократится более чем на 500 млн долл., или примерно на 15%) не только снизит явно чрезмерную зависимость ООН от Вашингтона, но заставит чиновников на Ист-Ривер в Нью-Йорке искать новые возможности для повышения эффективности работы организации. Таким образом, долгожданные реформы ООН начнутся в 2026 году не сверху – с изменения состава Совета Безопасности или с пересмотра процедур использования права вето постоянными членами Совбеза, а снизу – включая повышение уровня координации работы многочисленных специализированных агентств ООН, разработку нового набора критериев оценки эффективности ооновской бюрократии, обновления миротворческого потенциала организации и т.д.

В новый этап своего развития вступят ведущие многосторонние объединения государств – такие как БРИКС и ШОС. В частности, потепление отношений между Пекином и Дели позволяет рассчитывать на плодотворное председательство Индии в БРИКС в 2026-м. В свою очередь, в наступающем году Китай председательствует в Азиатско-Тихоокеанском экономическом сотрудничестве, а потому ноябрьский саммит АТЭС в Шэньчжэне обещает быть отнюдь не проходным мероприятием. С другой стороны, в следующем декабре США проведут в Майами встречу лидеров G20, что дает Трампу шанс приступить к работе по заключению «сделки», предполагающей восстановление ныне почти утраченного единства «большой двадцатки».

Возможно, в наступающем году международному сообществу удастся достичь новых, пусть даже скромных договоренностей по вопросам измерения климата, сохранения биоразнообразия, реализации целей устойчивого развития, управления искусственным интеллектом и по целому ряду других, не менее острых проблем. Дальнейшее развитие получит практика формирования ситуативных многосторонних коалиций вокруг отдельных проблем или отдельных измерений мировой политики. На смену доминирующему сегодня в международных делах контрастному черно-белому взгляду на мир постепенно будут приходить многоцветные, нюансированные подходы.

Насколько реалистичен этот оптимистический сценарий 2026 года? Конечно, очень много объективных и субъективных факторов сегодня подталкивают международную систему в прямо противоположном направлении. Для трансформации фантазийной «рождественской истории» в политическую практику потребуется почти невероятное совпадение множества независимых переменных, в то время как даже один негативный «черный лебедь» вполне способен вдребезги разнести любые, самые робкие надежды на лучшее будущее.

Но не будем забывать, что ночь всегда темнее всего перед рассветом. Нельзя полностью исключить того, что именно в будущем году доминирующий сегодня тренд на продолжение распада старого мироустройства достигнет своей низшей точки, сменившись долгосрочной тенденцией к объединению человечества в рамках нового, пока лишь смутно вырисовывающегося на горизонте мирового порядка.