Российский национальный оркестр - детям

ПОСЛЕДНЕЕ время так сложилось, что к коммерчески успешному шоу-бизнесу в обязательном порядке прилагается громкая благотворительность в адрес жертв разнообразных несчастий: доброму имиджу финансирующих структур без этого не обойтись. Так и РНО, первый частный оркестр России и по-прежнему один из самых высококлассных симфонических коллективов страны, уже в течение 5 лет при поддержке "Шеврон Нефтегаз Инк." проводит серию концертов "Солисты РНО - детям". Недавно состоялись три из них: для воспитанников детдома и интерната для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата; для юных музыкантов из училища при Московской консерватории и, наконец, для семей пострадавших в результате чернобыльской аварии.

Последний концерт прошел во Врубелевском зале Третьяковской галереи, ставшем с недавних пор регулярной концертной площадкой. Прослушивание музыки в замечательном исполнении также предполагает и неспешное пребывание в замечательном месте, в окружении прекрасной русской живописи всех времен. Сидя в зале, невозможно не вглядываться во врубелевские полотна, а сама "сцена" располагается непосредственно перед огромной композицией "Принцесса Греза". Так что место для подобных добрых встреч подходит как нельзя более.

Камерный состав РНО исполнял тот репертуар, который не звучит в основных концертах оркестра: "Траурную" симфонию Гайдна и "Простую симфонию" Бриттена. А флейтовый концерт Моцарта, наоборот, только должен прозвучать в консерваторском концерте оркестра. В нем солировал Сергей Бубнов, дирижировал Марк Кадин. Пока молодой дирижер выполняет в оркестре роль ассистента, готовит программы для престижных гастролей и записей, но в последние два года он руководил концертами "Виртуозов Москвы", а также исполнял современную музыку.

Исполнение Кадина не произвело сильного впечатления свежестью подхода к Гайдну или Моцарту, показалось несколько монотонным. Так, наверное, и должно было быть в камерном выступлении традиционного симфонического оркестра. Однако концерты в музее озадачивают исполнителей решением акустической проблемы зала практически новоотстроенной Третьяковки. И с ней Кадин вполне справился. Звук оркестра не переходил в гул, равномерно выстраивался, сопровождая солирующую флейту.