Иван Чувиляев «Информаторы» - самый привязанный к своему времени роман Эллиса. Если в «Американском психопате» диско, наркотики и огни стробоскопа были просто фоном, то здесь восьмидесятые несут огромный смысл. По сути, это гимн эпохе, но не жизнерадостный и уж точно - ни в коем случае не ностальгический.
Пересказывать сюжет ≈ дело неблагодарное. Эффект ≈ как от пьес Марло или шекспировских хроник: бесконечно приходится обращаться к списку действующих лиц, а от их обилия кружится голова. «Информаторы» построены на принципе, который Мейерхольд называл «группа лиц без центра» - обилие персонажей, каждый из которых, в общем-то, главный, все они занимаются одним и тем же и вместе образуют волнообразное действие фильма.
Усиливает эту волнообразность тот факт, что «Информаторы» состоят из связанных между собой сюжетно новелл, каждая из которых развивается отдельно. У Грэма (Джон Фостер) погиб друг ≈ сбила машина. Через какое-то время Грэм узнает от Мартина (Остин Николс), что погибший друг спал с его девушкой. Параллельно родители Грэма (Ким Бейсингер и Билли Боб Торнтон) пытаются снова сойтись. Параллельно в гостиницу, где живет еще один молодой негодяй, к которому более или менее приковано внимание зрителя, просится на постой тип криминального вида (Микки Рурк) с явно что-то принимающей барышней и похищенной девочкой в кузове машины.
В первом же эпизоде попавший под машину приятель одного из главных героев мажет его лицо кровью перед смертью ≈ как будто передает эстафету. Собственно, передачей эстафеты «Информаторы» и являются. В убаюкивающе-монотонном ритме фильм скользит от эпизода к эпизоду, от дозы к дозе, от одной постельной сцены к другой. Да и сами эпизоды больше похожи на трипы, вспышки памяти в затуманенном коксом, валиумом и мартини сознанием. Такой язык, наверное ≈ лучший для переноса на экран убаюкивающе-одинаковых и одинаково сверкающих романов Эллиса.
Ясно, что романы Эллиса ≈ это ключ к чему-то. Они что-то такое могут объяснить про нас. Но только непонятно, что именно и как этим ключом воспользоваться. Джордан выбирает самый бесхитростный метод ≈ попросту максимально близко к тексту пересказывает Эллиса, сам покачивается на волнах главок-глюков и зрителя убаюкивает.
Тем не менее этот метод и правда оказывается действенным. Джордан ни на чем не акцентирует внимание, просто показывает, как два парня пьют мартини, один кривляется на сцене, парочка старичков возится со своими комплексами, и все они занимаются любовью и что-нибудь принимают. А на фоне этого телевизор бормочет про то, что появилась неизвестная болезнь, которой заражаются, в первую очередь, геи.
Что тут, правда, сделаешь? Умник бы изобразил из этого трагедию ≈ люди не знают, что к ним уже стучится злой рок, который вот-вот всех их сожрет. И от этого бы воротило, был бы перехлест.
Джордан же работает предельно легко и бесхитростно. Трагедии не устраивает, драму в клочья не рвет. И, пусть мягко и незаметно, но фильм, роман и их общий посыл в зрителя вплывают. Это, наверное, большая удача. Если не для Джордана, то точно для Эллиса.
