Анатолий Гордиенко
Евгений Джугашвили так и не увидел своего деда при жизни.
Фото Дениса Тамаровского (НГ-фото)
- Каким вы, Евгений Яковлевич, запомнили деда?
- А таким, как все, - по фотографиям, по кадрам кинохроники. Сразу же скажу: я никогда у него на коленях не сидел - не довелось. Из восьми внуков товарищ Сталин видел только троих. Меня среди них, увы, не было. Кстати, дедом я его никогда не называл и сейчас не называю. Для меня, как и для всего советского народа, он был и останется вождем и учителем товарищем Сталиным. Его нельзя приземлять - не та это фигура.
- А на похоронах Сталина присутствовали? И как вообще восприняли его смерть? Ведь это был конец целой эпохи┘
- На похоронах побывать удалось. Тогда, в марте 53-го, мне шел 17-й год, я как раз заканчивал в Калинине, в теперешней Твери, суворовское училище. Попасть в Колонный зал Дома Союзов помог дядя по материнской линии, работавший в КГБ. А смерть товарища Сталина воспринял опять же как все - как огромную потерю, как настоящую трагедию.
Мама написала тогдашнему министру обороны СССР Николаю Булганину письмо с просьбой помочь мне с поступлением в высшее военное училище. Знаете, какую резолюцию наложил Булганин на этом письме? "Приветствую первого внука товарища Сталина, который хочет учиться". И меня вообще без экзаменов зачислили в Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского в Москве. Сейчас, конечно, на пенсии. Живу то в Москве, то в Тбилиси. Кстати, гражданство Грузии мне не дают, и сюда, на родину своего отца и деда, езжу, заплатив 20 долларов за грузинскую визу.
- В годы войны Сталин отказался обменять вашего попавшего в фашистский плен отца - Якова Джугашвили на плененного в Сталинграде фельдмаршала Паулюса. Обиды на деда нет?
- И вы туда же? Корреспонденты, особенно западные, всякий раз поднимают эту тему. Мол, как же так: Сталин не обменял своего сына, моего отца, на Паулюса, обрек его тем самым на смерть, а я его так рьяно защищаю? Ведь с живым отцом моя жизнь, дескать, была бы куда лучше┘ Нет у меня никакой обиды. Вы поймите: это была личная трагедия товарища Сталина. Даже теоретически он не мог поменять простого старшего лейтенанта Красной Армии, тем более своего сына, на фашистского фельдмаршала. Ведь если бы вдруг такой обмен произошел, безграничная вера в товарища Сталина как в Верховного главнокомандующего была бы серьезно подорвана - как на фронте, так и в тылу. А эта вера тогда дорогого стоила.
Тбилиси
