Владислав Белов
Канцлер ФРГ Фридрих Мерц, активно участвуя в разработке санкционных пакетов ЕС, настоял на ужесточении выдачи виз россиянам. Фото Reuters
После назначения нового посла ФРГ в России в августе 2023 года представления о возможном «новом витке диалога» невольно казались оптимистичными (см. «НГ-дипкурьер» от 03.09.23). Однако уже тогда звучали тревожные оценки: «пробиваем одно дно за другим» – и почти через два года эти прогнозы сбываются. Сегодня стало очевидно, что Берлин в лице сформированной по итогам досрочных выборов черно-красной коалиции окончательно отказался от концепции партнерства. Россия уже не воспринимается даже как оппонент – теперь это не только потенциальный, но и реальный противник номер один.
В презентованном 9 апреля с.г. коалиционном договоре сказано, что «наша безопасность сегодня находится под самой большой угрозой с окончания холодной войны. Самая большая и прямая опасность исходит от России». Документ был подписан 5 мая. На следующий день был сформирован кабинет министров во главе с Фридрихом Мерцем. 14 мая канцлер выступил с первым правительственным заявлением в Бундестаге, в котором уточнил вышеуказанное положение. В его понимании РФ не партнер, а структурная угроза европейскому порядку и не воспринимается как переговорный субъект. Мерц больше не обращается к Кремлю, у него нет сценариев диалога, нет формул, позволяющих оставить дипломатические возможности хотя бы минимально открытыми. Концептуально Россия не обозначена одним из ключевых направлений внешней политики, она изолируется и демонтируется как субъект отношений, превращаясь в фактор «континентального санитарного кордона» (в понимании «стратегической периметризации»).
В речи канцлера образ российского государства был сформирован через устойчивое повторение мотивов: «покушение на европейский порядок», «три года ежедневных убийств» на Украине, «травля, кибератаки и саботаж» на территории стран ЕС, включая ФРГ. Он считает, что жертвы и сами россияне, придавая антирежимную окраску своей позиции. Среди исходящих от РФ угроз внутренней безопасности упомянуты: «травли и убийства в европейских столицах, в том числе в Берлине», «физическое уничтожение кабельных сетей и цифровой и прочей инфраструктуры», «пропаганда и дезинформация», «саботажные действия и отравления», «шпионаж и диверсии», «присутствие российских агентов в немецком обществе». Все, что связано с Россией, растворено в логике обороны, сдерживания и предотвращения распада.
Фраза Мерца «Мы не воюем, но и не являемся нейтральной стороной» оформляет новую позицию официального Берлина: не как арбитра или медиатора, а как участника «фронта демократии». Для него Украина – не узел дипломатических проблем, она «форпост правопорядка». Мир «по-немецки» возможен только на условиях Украины и Запада. Россия фактически изображена «многослойным агентом подрыва» внутриевропейского и трансграничного порядка.
Такое восприятие негласно рекомендуется использовать в немецких СМИ. И они следуют этой рекомендации.
Очевидно, что это стратегическая установка на «забывание» России в качестве структурного направления внешней политики и переход к модели изоляции и вытеснения. Теперь РФ – это функция угрозы, она востребована как легитиматор новых политик и институтов (создание Национального совета безопасности, постепенное увеличение военных расходов до «3,5% + 1,5%» и пр.).
Мерц сформулировал четкое послание Москве: никакого диалога, никакой новой Ostpolitik, никакого сближения через экономику. Сигнал достаточно однозначен: времена «мостов» и формул дипломатического сдерживания закончены. Германия рассматривает РФ как источник угрозы и не планирует возвращаться к партнерству – ни на государственном уровне, ни на уровне концептов. Пока непроясненными остаются вопросы: когда Россия будет (и будет ли) возвращена в германскую внешнюю политику хотя бы как объект «разведки будущего»? Или же стратегическое забвение с мая 2025 года становится новым устойчивым консенсусом?
Период мая–сентября подтверждает последовательное наполнение Мерцем и его окружением основного антироссийского курса конкретным содержанием – в основном через продолжение масштабной комплексной (военной, финансовой, гуманитарной) помощи Украине, которая сопровождается оскорбительными высказываниями в адрес российского президента. На этом фоне здравомыслящая часть социал-демократов во главе с Рольфом Мютценихом и Ральфом Штегнером подготовила содержательный документ под названием «Манифест мира», опубликовав его 11 июня. В отличие от официальных Брюсселя, Берлина, Парижа, Лондона, Варшавы и ряда других «ястребиных» столиц, по своей сути он представляет «дорожную карту» дипломатических шагов / инициатив по поиску взаимоприемлемых путей решений сложнейшего геополитического конфликта в Европе. Содержится призыв к властям Германии отказаться от курса на милитаризацию и перейти к концепции обоснованной оборонной достаточности. Но ожидаемо политический истеблишмент объявил манифест «жалкой попыткой» маргинальной оппозиции «обелить» Россию, а любой поиск «компромиссов с Путиным» – неприемлемым.
Риторика Мерца к началу осени ужесточилась: «Война закончится, когда Россия потеряет экономическую и военную устойчивость». Другими словами, канцлерскую стратегию можно обозначить как «довести противника до истощения». Такой подход скоординирован с «коалицией желающих», во главе которой европейская тройка (Е3) – Берлин–Париж–Лондон и примыкающие к ней Варшава и Рим. Именно их лидерство задает содержание антироссийской повестки ЕС. Немецкая аналитика активно работает на министра обороны Бориса Писториуса, стремясь подвести под его прогноз неизбежность прямого военного конфликта с Россией к 2029–2030 годам. Берлин поддерживает развертывание войск НАТО на восточном фланге, увеличивает свое влияние на подготовку Балтийско-Скандинавского макрорегиона к конфронтации с РФ. Всесторонняя поддержка курса на милитаризацию исходит от ВПК во главе с концерном Rheinmetall. Начата реформа призыва на военную службу – дополнительный человеческий капитал срочно необходим в условиях масштабной технической и технологической модернизации Бундесвера, финансируемой из госбюджета и внебюджетных источников. Берлин четко обозначил амбиции создать самую сильную сухопутную армию Европы, что, кстати, от него требует и руководство НАТО. Со второй половины 2024 года происходит успешная дебюрократизация взаимоотношений компаний ВПК и государственных ведомств.
Мерц продолжил политику прежнего правительства, активно участвуя в разработке антироссийских санкционных пакетов Евросоюза. Частично новая коалиция успела внести свой вклад в 17-й (май) и «полномасштабно» в 18-й (август). Ожидается принятие в сентябре 19-го пакета. В 18-м отметим немецкую инициативу по запрету сделок с «Северными потоками», направленную на противодействие их возможному приобретению / использованию частными инвесторами (предположительно американскими). Это дополнительная гарантия, что они не составят конкуренцию расширению закупок СПГ у США в рамках обещанной Евросоюзом сделки в 750 млрд долл. В 19-м – Берлин вместе с Парижем поддержали расширение применения вторичных санкций к третьим странам, в том числе к государствам среднеазиатского региона (применение «антиобходных инструментов», запрещающих импорт определенных товаров, перенаправляемых в РФ).
Но при всей высокой конфронтационной риторике Берлин вынужден считаться с сохранением минимальных экономических связей – как внешнеторговых (полностью обрушить не удалось), так и инвестиционных. Немецкое бизнес-сообщество (в основном это средние компании) остается крупнейшим среди иностранных в РФ. Свою работу продолжает Германо-российская внешнеторговая палата. Предпринимательские группы, представляющие интересы участников двусторонней хозяйственной кооперации, ищут возможности для минимизации потерь от взаимных ограничительных мер. Руководство ряда немецких земель (Гамбург, Саксония) рассчитывает на восстановление сотрудничества после окончания конфликта. Продолжает конструктивную работу торговое представительство РФ в ФРГ, предоставляя заинтересованным российским компаниям информацию о возможностях кооперации.
Несмотря на противодействие Берлина, не прекратил работу форум «Петербургский диалог». Его рабочие группы регулярно проводят заседания. В них принимают участие заинтересованные немецкие эксперты. 13 мая большая конференция прошла в Калининграде. 28 июля в Москве заседала группа «Политика». В обоих мероприятиях очно участвовали немецкие политологи, предприниматели, эксперты. Активную поддержку форуму оказывает Институт Европы РАН. Вместе с Международным обществом «Россия–Германия» Центр германских исследований ИЕ РАН проводит научные круглые столы с очным и заочным участием немецких коллег. Сотрудники центра вместе с обществом обсуждают проекты поддержки «ганзейских» инициатив партнеров из Калининградской области. Эти контакты необходимы нашим отношениям. Остановить накатывающую из Германии антироссийскую волну они не могут, но тем не менее способны несколько смягчить внешнее давление, выступая своего рода «социальным предохранителем» в открытой конфронтации.
