Фото Gettyimages
Тема безопасности в уходящем году оставалась ключевой в дискурсе российской власти. Во многом это было обусловлено продолжением сирийской кампании, терактами в Европе, действием антироссийских санкций. Социологические опросы свидетельствовали о том, что для россиян безопасность важнее, например, гражданских прав и свобод. Необходимостью защиты граждан мотивировались инициативы вроде «пакета Яровой–Озерова», обретавшие силу закона. Шел разговор о продовольственной безопасности, принимались и анонсировались концепции информационной и экономической безопасности.
При этом прошлая неделя началась с убийства в Анкаре посла РФ Андрея Карлова. Расстрел дипломата бывшим полицейским, выкрикивавшим исламистские лозунги, имел все признаки теракта, хотя ни одна экстремистская организация не взяла на себя ответственности за него. Как бы то ни было, Карлов был высокопоставленным российским чиновником, он находился на государственной службе и представлял интересы РФ за границей. Стоило ожидать, что государство сможет обеспечить его безопасность.
Закончилась неделя трагедией у побережья Сочи, где разбился Ту-154. Звучат различные версии случившегося, среди которых теракт не является главной. Но даже если дело в технических неполадках, ошибке, перегрузке, речь идет о самолете Министерства обороны РФ. Это не частная компания, которую можно по привычке подвергнуть медийной обструкции, лишить лицензии, обвинить в несоблюдении норм безопасности, халатности. Это государственное ведомство. Получается, что и оно не всегда может защитить жизни людей.
Государство, законодатели, активисты и блюстители нравственности готовы обезопасить россиян от всего. От вредоносной информации в Интернете. От «неправильных» фильмов, выставок, театральных постановок и музеев. От искажения истории Второй мировой войны. От иностранных агентов, ангажированных социологических опросов и оппозиционных политиков, якобы получающих задания в зарубежных посольствах. От западного диктата. Россиян готовы защитить от засилья заграничных продуктов на прилавках. Но, защищенные от всего вышеперечисленного, граждане продолжают гибнуть. Базовая безопасность – право на жизнь, о необходимости защиты которого недавно говорила в Кремле погибшая при крушении Ту-154 Елизавета Глинка, – им не гарантирована.
Напротив, постоянно создаются все новые риски для жизни россиян. Россия – в сирийской войне. Теперь из нее почти невозможно выйти в любой момент – в том числе из-за пролитой российской крови. Куда более вероятным видится долгосрочное втягивание в конфликт. Неясно, какими силами, среди прочего – человеческими, будет поддерживаться это участие в войне. Очевидно, что это напрямую угрожает безопасности россиян за рубежом – начиная с туристов и заканчивая дипломатами и военными.
Об этой безопасности не говорили во время думской кампании. Делает ли государство все для защиты жизни россиян? Или же, напротив, своими решениями расширяет пространство угрозы для их жизни? На эти вопросы нет, пожалуй, одного правильного ответа. Но если в стране есть политическая жизнь, то ими должны задаваться, причем задаваться публично.
Безусловно, можно сказать, что и в других странах гибнут люди. В том числе и дипломаты. В том числе и мирные граждане в результате терактов. Но мало где с такой отчетливостью ставится вопрос о приоритете безопасности над правами и свободами, мало где спецслужбы и правоохранительные органы получают такие широкие полномочия. И почти везде гибель людей, катастрофы, теракты отражаются на актуальной политике и положении власти.
Принимаемые законы и сама настройка общественного мнения способствуют безопасности самой власти. Она защищает себя от политической оппозиции и массовых протестов. Спасает ли это рядовых граждан? Трагическая практика показывает, что нет.
Валерий Мастеров 
