Фото Reuters
Россия объявила, что приостанавливает участие в «зерновой сделке» из-за атаки на корабли Черноморского флота. Москва обвиняет в нападении Вооруженные силы Украины, указывая при этом на британскую помощь. Согласно заявлениям МИД РФ, возвращение России к сделке возможно лишь после того, как обстоятельства атаки будут выяснены.
Власти западных стран обвиняют Москву в том, что она превращает проблему продовольствия в инструмент давления. Нужно сказать, что «зерновая сделка» оказалась включенной в политический дискурс изначально. Запад обвиняет Россию в шантаже, а президент РФ Владимир Путин уже не раз говорил о том, что зерно достается не беднейшим странам, а европейским. По его мнению, западные страны решают свои интересы, а страдания обездоленных – лишь ширма благородства и заботы.
Российская власть теперь постоянно шлет сигналы бедным или несправедливо обделенным всего мира. Так, на заседании Международного дискуссионного форума «Валдай» президент Путин призвал «рядовых» граждан США и европейских стран «бороться за повышение зарплат». Это интересное и в контексте последних трех десятилетий новое позиционирование России в глобальной политике. Она как будто хочет стать лидером мировых «левых», как раньше выдвигала себя на роль консервативного знаменосца.
«Рядовым» гражданам стран Запада предлагается простая интерпретационная матрица. Россия им не враг, а друг. Врагом Россию считают западные политические элиты, которые преследуют свои цели и страшно далеки от своего народа. Это элиты виноваты в том, что жители их стран в ближайшее время не получат достаточно тепла, электроэнергии, продовольствия. Что делать «рядовым» гражданам? Давить на свои правительства, требовать нормальных отношений с Россией.
Можно сказать, что это симметричный ответ на логику западных санкций. Ведь эти ограничения бьют по привычному образу жизни и потребления «рядовых» граждан РФ. Многие остались без работы из-за ухода из России иностранных компаний. И логика заключалась (и заключается) в том, что пострадавшие люди должны увидеть именно в своей власти виноватого, воздействовать на нее, с тем чтобы она, например, отменила спецоперацию в Украине.
В этой игре симметричных логик костюм «лидера левых», примеряемый Россией, заставляет вспомнить бурный XX век, вождей мирового пролетариата, идею экспорта революции, Коминтерн. Это может оказаться большим политическим троллингом, а может и вполне серьезным воспроизводством старой матрицы, сохраняющейся в памяти людей – и политиков – с советским прошлым.
Другое дело, что «мировой пролетариат» уже стал другим, и люди левых взглядов в странах Запада – далеко не только рабочие и крестьяне. Американские и европейские «левые» поддерживают идею «большого» государства, справедливого (по их мнению) распределения благ, защиты угнетенных или несправедливо ущемляемых в правах классов и социальных групп. И в этой последней точке их пути могут расходиться с путями российской элиты.
Дело в том, что поддержкой у западных «левых» – как притесняемые категории – пользуются женщины, мигранты, афроамериканцы и афроевропейцы, люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Поддержку получают и движения, борющиеся за их права. Такой «левый поворот» в России сложно себе представить. Для некоторых защищаемых на Западе категорий здесь готовится суровый ограничительный закон. И в целом в российский «левый» дискурс проще вписать Церковь, чем феминисток или Black Lives Matter. Это скорее можно назвать правым популизмом, чем левой повесткой. И надо сказать, что правых популистов в странах Запада тоже хватает – и именно они чаще всего пытаются сблизиться с Россией.
Геннадий Петров 
