На фото встреча Александра Вучича и Альбина Курти. Фото Reuters
Президент Сербии Александар Вучич назвал встречу с косовским премьером Альбином Курти в северомакедонском Охриде началом долгого переговорного процесса. Подписать юридически обязывающие документы, например о признании независимости Косово, он отказался, заявив, что до конца своего срока, то есть до 2027 года, не пойдет на столь безответные шаги и «капитуляцию».
Вместе с тем, как сообщается, подвижки в диалоге между Белградом и Приштиной есть. Глава европейской дипломатии Жозеп Боррель, участвующий в переговорах, заявил, что Сербия и Косово согласовали порядок действий по нормализации отношений, и его первым шагом должно стать выполнение Приштиной своих обязательств по предоставлению сербскому меньшинству прав самоуправления. Вучич эту информацию подтвердил.
На что решится и на что не решится сербский президент в ближайшие четыре года, сказать сложно. Политики просто стараются не совершать телодвижений и не делать заявлений, не подготовив общественное мнение, рискуя получить в ответ массовые протесты. Как бы то ни было, начало переговоров между Белградом и Приштиной обозначает понятный вектор. И Сербия, и Косово согласны двигаться по нарисованной европейскими государствами «дорожной карте». Потому что и Сербия, и Косово хотят в обозримой перспективе вступить в Евросоюз и получать все связанные с этим выгоды.
Для российских властей и политиков такие переговоры – тоже сигнал. С одной стороны, их прагматика понятна. Белград борется за права сербов в Косово и хочет, чтобы заработал механизм их защиты. С другой стороны, что бы ни говорил Вучич, европейская «дорожная карта» ведет к фактическому (а может, и формальному) признанию косовской государственности – пусть и не в перспективе ближайших лет. Территориальный конфликт – препятствие на пути к евроинтеграции, и стоит напомнить, что некоторые страны – члены ЕС, например Испания и Словакия, независимость Косово не признают.
В российской политике слоган «Косово – это Сербия» остается своим и родным с конца 1990-х, как будто речь идет об оспариваемой у РФ территории. Быть бóльшим сербом, чем сами сербы, в России принято. Считается, что Белград – наш верный союзник, и нежелание Вучича присоединяться к санкциям против Москвы, несмотря на давление, это вроде бы подтверждает. Однако встреча в Охриде показывает, что у Белграда есть и другие стратегические интересы, выбивающиеся из контекста русско-сербского братства навек.
Из России сербские политики могут получить поддержку патриотических, антизападных, антиамериканских программ с популистским звучанием. Но Европа – это другие экономические возможности для сербских граждан и предприятий. Это открытие рынков, совершенно конкретные, осязаемые материальные выгоды. Если косовский вопрос мешает получить такие блага, его нужно решать, такова прагматика. Лозунг «Косово – это Сербия» популярен. Но поколения меняются. Сербы смотрят на словенцев и хорватов, которые уже в ЕС, смотрят на боснийцев, черногорцев и македонцев, которые в обозримом будущем туда вступят, и, конечно, не понимают, чем они хуже. Руководители государства не могут не слышать этот запрос, пусть его пока и не формулируют просто и понятно: Косово – прошлое, Европа – будущее.
Конечно, хорошие отношения с Москвой – гарантия выгодных энергоконтрактов. Но случай Виктора Орбана и Венгрии показывает, что можно быть в Европе и не ссориться с Россией.
Российские политики часто говорят, что у Москвы много союзников, уставших от диктата Запада. Но от РФ эти союзники получают преимущественно символический капитал. А от Запада – вполне материальный. Это делает любые, даже укорененные в истории союзы с Москвой нестабильными.
Марина Гайкович 
