Вера Захарова
Александр Ревич читал свои стихи и немного переводов.
Фото Анатолия Степаненко
На встречу с поэтом и мэтром художественного перевода, состоявшуюся в клубе «Покровские ворота», пришла публика разных возрастов. Было много молодежи – семинаристы Александра Ревича, их друзья. Приехали телевизионщики и фотографы┘
Открывая вечер, организовавшая его Елена Калашникова сказала, что встреча будет «демократичной»: «Александр Михайлович прочитает из своих стихов и переводов то, что захочет, а возможно, захочет и поговорить». Упомянув про награды – а среди них премия «Мастер» и Государственная премия за перевод «Трагических поэм» Агриппы д’Обинье, – ведущая спросила гостя, какая из них для него самая дорогая. «Все дорогие», – вздохнув, ответил он. Стихи Ревич начал писать до войны, а переводами занялся в начале 50-х, на сегодняшний день издан целый ряд отдельных книг его поэзии (в том числе поэм) и переводов.
Прочитал Александр Михайлович два венка сонетов, уже известные и совсем новые стихотворения: «Исайя», «Ласточка», «22 июня 1941-го», «Не бывать Икару стариком...» Читал по книгам и большой рукописной тетради.
Кто-то из публики захотел услышать недавно переведенное Ревичем на французский язык стихотворение Лермонтова «Белеет парус одинокий┘». Поэт, родившийся в 1921 году, прочитал его, стоя. Эта вторая часть вечера, когда Александр Ревич стоял, опираясь на палку, стала своеобразным продолжением его литинститутских семинаров. Говорил поэт-переводчик о том, что за то долгое время, пока он переводил поэмы д’Обинье, у него даже изменился почерк – один в один стал таким же, как у автора оригинала. В этом он убедился, когда уже после окончания работы увидел рукописи поэмы. Гость сетовал на то, что невозможно перевести Пушкина на другие языки, что французы – именно с французского Ревич переводил больше всего – не воспринимают переводы стихов нашего классика. Рассуждал о том, что поэтам нельзя уходить от стихотворной формы┘
Жаль, мало прочитал своих переводов. Но это понятно: Александр Ревич из тех поэтов, кто в советское время был известен больше работами в этой области, чем собственной поэзией (именно в ту пору родилось определение «поэт-переводчик»), поэтому сейчас он читает больше своего. Вот одно из его новых стихотворений: «Безрадостной истории герои,/ каким Эней был в давние года,/ мы уцелели на руинах Трои,/ но Рима не построим никогда».
