Фото Reuters
События 23–24 июня 2023 года, в те дни названные мятежом хозяина ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина, сам он представлял как «Марш справедливости» против руководства Минобороны. Хотя ситуация вроде бы разрешились за пару суток, настоящим окончанием острой фазы длительного внутриэлитного кризиса, которая недолго действительно была горячей, а по большей своей части – подковерной, видимо, следует считать 23 августа. То есть авиакатастрофу, в которой погибли и Пригожин с его окружением, и главный командир «Вагнера» Дмитрий Уткин.
Первые сообщения о выдвижении «Вагнера» к штабу спецоперации в Ростове-на-Дону появились к вечеру 23 июня. Пригожин объявил, что якобы произошла атака армейцев на лагеря его подразделений, Минобороны это опровергло. Буквально сразу появилась информация о возбуждении уголовного дела против Пригожина за призыв к вооруженному мятежу. Стартовая точка мятежа, похоже, все-таки не была для властей неизвестной. Ведь 1 июля заранее было объявлено тем днем, когда различные вооруженные отряды в зоне СВО должны были преобразоваться в контрактников Минобороны.
События тогда развивались прямо-таки киношным темпом, например, уже утром 24 июня выяснилось, что и штаб СВО, и военный аэродром Ростова, и сам город уже находятся под контролем мятежников. Именно этим словом они были названы в телевизионном обращении президента к гражданам РФ, которое вышло в эфир в 10.00 того дня. Владимир Путин объявил выступление «Вагнера» предательством: «Непомерные амбиции и личные интересы привели к измене. К измене и своей стране, и своему народу, и тому делу, за которое бок о бок с другими нашими частями и подразделениями сражались и погибали бойцы и командиры группы «Вагнер». Президент предупредил, что без последствий мятеж не останется: «Все, кто сознательно встал на путь предательства, кто готовил вооруженный мятеж, встал на путь шантажа и террористических методов, понесут неминуемое наказание, ответят и перед законом, и перед нашим народом». В обращении говорилось и о вроде бы как реализуемых мерах противодействия мятежу, но они в основном свелись к призывам одуматься.
В штаб-квартире Пригожина в Петербурге все-таки начались обыски, в результате которых, как тогда сообщали, было обнаружено много денег, ценностей и некие подозрительные вещества. Между тем колонны «Вагнера» двигались по стране фактически скачками – и к середине второго мятежного дня фактически завершился подход многотысячной группировки к границам столичного региона. Власти тогда так и не смогли официально подтвердить, были попытки наносить удары по этим колоннам или нет, зато пригожинские ресурсы обильно повествовали о сбитых вертолетах и самолетах и стычках на отдельных блокпостах.
Через средства госпропаганды Пригожина уже рисовали совершеннейшим иудой, но вдруг к вечеру 24-го числа стало известно, что при посредничестве Александра Лукашенко вооруженный мятеж переквалифицирован в правонарушение, участники которого отправляются в Белоруссию на передержку в качестве воспитательной меры. То есть рецидив застарелого внутриэлитного конфликта наконец-то решили урегулировать, причем традиционным методом «и нашим, и вашим». 27 июня уголовное дело против Пригожина было прекращено под тем предлогом, что там было лишь намерение, а не сам мятеж. Правовой порядок в очередной раз показал безмерную гибкость, а точнее – полную условность для системы, представляющую собой взаимоотношения между людьми, которые собственно и составляют реальную власть.
Эта система, ощутив и оценив опасную перегрузку, видимо, решила не доводить саму себя до возможного слома. Что показали 26 и 27 июня, которые вместили в себя и ночное обращение президента, и торжественное построение на Соборной площади Кремля тех подразделений – в основном из Росгвардии, которые преградили мятежникам путь на Москву. Однако спустя пару недель вдруг стало известно, что уже 29 июня Путин встретился со всей верхушкой «Вагнера», включая Пригожина. Позднее сам президент это подтвердил, выразив сожаление, что большинство командиров не захотели переходить в вооруженные силы.
Военно-экономическую империю Пригожина начали перераспределять между разными игроками в вялотекущем режиме до тех пор, пока не наступило 23 августа, дальше был ее распад. Гибель хозяина ЧВК со товарищи была подтверждена очень быстро, тогда как расследование затянулось на фоне упорных слухов, что Пригожин, конечно, жив, но был вынужден уйти. И странности все время продолжались: вот Путин рассказывает, что внутри самолета был взрыв, судя по всему, ручной гранаты, но позднее следственные органы аккуратно поясняют, что это вовсе не окончательная версия.
На самом деле не имеет большого значения, власть ли предприняла силовые меры для дезактивации одного из своих внутренних игроков или нет – и какого рода были эти усилия. Объективно явно неудовлетворительный уровень управления конфликтом между Пригожиным и Минобороны длился у всех на глазах несколько месяцев и сопровождался как характерной лексикой, так и небывалыми обвинениями персонально против министра обороны и начальника Генштаба. Также трудно признать эффективной ту систему государственного управления, которая может отдать многомиллиардные госконтракты, в том числе в сфере безопасности, не просто не существующей, а даже незаконной структуре. Стало также понятно, что пресловутый человек с ружьем по частному найму – это реальная угроза как государству, так, возможно, и государственности. И что нет разницы, кому разрешалась такая деятельность, ведь вроде бы как полностью свои слишком быстро оказываются не совсем ими.
Дмитрий Тараторин 
